Чёрная пена
Шрифт:
За ночь существенно подморозило, отчего жухлая трава заискрилась, воробьи нахохлились, а над колодцами витала едва различимая испарина. Город просыпался, вдыхал первые ароматы кофе, выкуривал первую сигаретку, допивал последнюю полторашку пива. Не видно было и бомжей, которые, плотно выспавшись, только к полудню проведут плановую инвентаризацию мусорных баков, в прямом смысле отделяя "мух от котлет".
Станислав пришёл к автосервису с первыми холодными лучами осеннего солнца. Мастеров ещё не было, шефа тем более, а вот сторож Василий Иванович, настрадавшись ночным одиночеством, провёл для Стаса вводный урок. По всем методическим правилам занятие содержало и историческую справку, и оснащение вкупе с оборудованием,
Непосредственно автосервис представлял собой несколько крупных боксов под общей крышей, на фронтоне которой красовалось название: "АВТОZONA". Видимо, ностальгия по лагерным приключениям до сих пор кошачьей лапкой скреблась в душе шефа, дважды за автоугоны полировал казённые нары, причём с минимальным творческим перерывом. Сбоку от боксов был растянут рекламный баннер, на котором трое не голодающих и, похоже, не пьющих автомастеров в ярко - оранжевых робах указывали пальцами на автосервис. Рекламный слоган гласил: "Помни: тебя здесь ждут!". С другой стороны комплекса, там, где располагалась автомойка, наблюдался ещё один рекламный шедевр: "На свободу с чистой тачкой!".
Василий Иванович угостил Стаса чаем, закончил объёмную лекцию о сервисе и перешёл было к перечислению собственных диагнозов и анализов, но с первым хлопком дверей торопливо засобирался. В просторную сумку, в первую очередь Василий Иванович покидал остатки заварки, пол - батона колбасы, пачку печенья и, заметив под столом початый шкалик, сунул его не "в", а "за" холодильник, пояснив для Стаса: "Сожруть и выпьють". После чего не прощаясь, бегло засеменил к выходу.
Шеф принял Станислава в своём кабинете, отгороженном стеной в последнем боксе. Никита Ильич был полноват, лысоват и низкоросл. Никаких наколок на руках шефа не наблюдалось, но конкретно присутствовал огромный золотой крест на витой - перевитой цепи, который натер его короткую шею до красной полосы. Знакомство состоялось, а рекомендация Виктора Павловича, на удивление, имела вес, наверное, больший, чем указы какого - нибудь "гаранта Конституции".
– Руби фишку, Стасик. Шесть мастеров колупают "иноземцев". Там и тарифы больше и "выхлоп" соответственно. "Лохматьём" ни один порядочный мастер заниматься не хочет. А я вот попробовал! Присел в крайний бокс, взял "Спутник" с болгаркой, да денёк порезал - поварил. При том, сложных ремонтов, замен и всяких там покрасок специально избегал. Дырки варил, заплатки резал, кое - кому подвески трёс. Вечером посчитал - две двести чистыми. Наутро слух прошёл и "старух" вдвое больше пригнали. А есть ещё и "бомбилы". Они ведь и ночью сыпаться могут, а им вынь да положь ремонт сейчас. Случалось, с клиентом заезжали, чтобы денежку не потерять. В таком случае ещё и за срочность насчитываешь. Навыков особых не надо, в тему войдёшь быстро. Тем более, что консультантов - конь на...гадил. Своя машина - то есть?
– "Копейка", старенькая.
– Сам перебираешь?
– Всё сам, кроме "движка" и электрики.
– Ну, вот - готовый мастер.
– Я и болгаркой более - менее, и полуавтоматом станки варил.
– Что за станки?
– По дереву. Фрезеры всякие, шипорезки, струбцины. На работе приходилось. Сыплется всё - старое. Да и новые прибамбасы мастерили, если кто чего выдумает.
– Хорошо, Стас, очень хорошо! Тогда расклад такой - половина твоя, половина моя. Расходники на тебе, реклама на мне. Ломаться там нечему, но всё же, если что - чинишь сам. "Косяки" с клиентами тоже разводишь сам. Выходные обговорим, оформления не будет. Сам пойми: тебе же и не выгодно. Пенсионный, страховщики - всё с твоих дивидентов. С их "предъявами" ты без штанов останешься. Хрен, что заработаешь, если всем давать. По рукам?
– По рукам, Никита Ильич. Только один вопрос: если что
– Ну, расходники - то на тебе, делай ради Бога. А что варить - то собрался? Машину?
– Нет, станки.
– Не наварился ещё станков на прошлой работе?
– Так это ж для себя!
– Ну, иди, станкостроитель, знакомься с производством.
"Производством" оказалось: две хорошо хоженые болгарки, верстак, смотровая яма, какие - то переноски и старенький, помнивший ещё Генри Форда, полуавтомат "Спутник". Судя по манометру, углекислота в баллоне была, проволока в пол - барабана заряжена и массовый провод с огромным "крокодилом" тоже наличествовал. Оставалось решить вопрос с ключами, съёмниками, головками и прочей разной мелочью, которая, как правило, неизбежно куда - то исчезала прямо пропорционально скорости рабочих процессов.
Станислав присел в старое, с масляными пятнами, кресло и, закрыв глаза, попытался анализировать авантюру, в которую он только что встрял. Хотя, авантюрой, скорее, можно бы было назвать его увольнение с государственной должности и десятками измерить количество проблем, в следствии этого возникших. Но стрелки влево не отмотаешь. Что вышло - то вышло. Нужно забыть прежнее и научиться жить по другим правилам. Отсечь за собой прошлое японской катаной и изрубить в кусочки, чтобы больше не собрать. "Отсутствие выбора облегчает выбор" - сказал уникальный мастер каратэ Андрей Кочергин. Правильно заметил, точно. Как знал, что Стасу Скорикову такой девиз жизненно необходим.
Почувствовав еле уловимое движение воздуха, Стас оглянулся. У бокового входа стояли в шеренгу, что характерно - по росту, три мужика в ярко - оранжевых робах и ботинках берцах. Угрозы от ребят не исходило, а потому и Стас доброжелательно пожал руки потенциальным "консультантам".
– Моня.
– Поня.
– Боня.
Шеф явно не приветствовал имена, в силу определённых пунктов своей биографии. Уж точно не знал ничьих отчеств, а на фамилии, скорее всего, смотрел как на просто прикольные сочетания букв. К чему - то вспомнился бородатый анекдот. Зеки в камере сидят за столом и лениво перекидываются в картишки. "Моня любит Мамбу" - вдруг высказывается крупный урка в изящных наколках. "Поня любит Мамбу" - утверждает второй каторжник. "Боня любит Мамбу" - окончательно закрывает вопрос третий бродяга. А в углу, за нарами, сидит на корточках, сжавшись в комок негритёнок и еле слышно шепчет: "А Мамбу вас ненавидит, твари белые!".
– Стасик.
Станислав, в принципе, уже смирился с неизбежным, лихорадочно покопался в голове в поиске достойного "погоняла", но не найдя ничего приемлемого, решил представиться пока так.
– Будем знакомы!
– Ты, если что, в любой момент...
– Простава будет или как?
Стас понял, что последний пункт и есть самый важный в данном протоколе собрания.
– Знакомы будем. Если что, то сразу. Простава по плану.
– Жестянщик жестянщика видит издалека!
– подвели итог мужики и логично поинтересовались: на какое время та простава по плану назначена? Порешили - с отъездом шефа домой. Ну, или не домой, но с отъездом. На том и расстались.
Рабочий день, как и предсказывал шеф, прошёл напряженно и плодотворно. Стас проварил в решето ржавый "Москвич", наляпал на днище заплат "шестёрке" и "семёрке", долго провозился со старой "Волгой". Её пол, глушитель и резонатор требовали радикальной хирургии, но бессменный владелец машины Ашот заявил, что "ржавый кинжал - кузнецу потеха" и попросил только "дэциль подлатат". Станислав, само - собой, просьбу исполнил, подварив попутно пару - тройку несуществующих дыр в труднодоступных взору районах тёзке могучей реки. В общем, простава обещала состояться по плану, блеснуть ассортиментом и завязать предпосылки братских уз.