Черная Принцесса: История Розы
Шрифт:
Молодые люди, старше «двадцати – тридцати лет», и мужчины старше «сорока – пятидесяти лет», неплохо живут. Даже, «припеваючи», в некоторых случаях. «Лелея» в душе это прекрасное чувство, к «молодым личностям прекрасного противоположного пола». Прямо-таки, «моло-молодым». Но «не младше восемнадцати лет».
Я не говорю обо всех и про всех! Я говорю о том «проценте», который яро этому «уподобляется». И говоря «все», я обращаюсь к ним. И себе. Чего, уж ходить, «вокруг да около»? А не к тем, кто «блюдет» нормы и законы, их порядок… И незаметно
Есть те, кому нравятся «свои», «сверстники»! Нравятся наоборот, «чересчур взрослые».
Собственно: «любишь олдскул?
– …(с)». Кто понял, тот понял.
Есть девочки, которым нравятся мальчики «помладше». Мальчики, «которым» нравятся девочки постарше. «Куча» примеров, не из этого «ряда» и из «этого». И из «ряда вон выходящий».
Но опять же, против ничего не имею. Счастливы? Довольны? Удачи в жизни! «Каждый…, как хочет!».
Примеров «с горкой», «противящихся» подобному «укладу». «Укладу», «приведенному выше». Но и они, как «исключения», подтверждают «правило».
А именно… Все мы, рано или поздно, приходим к тому, что… «Извращенство», как и «педофильство», наш «костяк». Наш «крест» и наша «платформа»! Наш «фундамент»! На «котором», впоследствии и «строится» вся жизнь. На «котором», стоит вся жизнь…
Нет? На «нет» и «папиков» нет! И «мамиков», тоже нет!
Изменено: И братьев-парней, для сестер-девушек, нет. Будь то, родные или нет…
А «их», нет?
***
«Ветреный характер с романтической душой»…
Егор, вполне бы, мог заслужить, то же «определение», что и Влад. Но в отличие, от «последнего», он не был «таким» везде и по всем «фронтам». «Внутри» и «внешне». Во всех «аспектах» и событиях, при всех людях.
Это – был «симбиоз». «Соединение несоединимого». Соединение антонимов, внутри одного человека. Настолько, что и «нечеловека», вовсе. Снаружи, это «лютый холод». «Лютый ветродуй», сносящий всех и вся, на своем пути. «Ураган» и «смерч», «тайфун»… Внутри же, это покой. Это, тишь, да гладь. Это тишина и молчание, мир. Тепло и уют.
Но, опять же: из крайности в крайность. Это «пекло» и «пожар». Это, в буквальном смысле, «огненный смерч». «Языки пламени», «прорывающие» всего его изнутри. Всю его душу и тело. И «врывающиеся», «вырывающиеся», «отблеском» в глазах. «Жгучий холод», он «обжигает» своей «морозностью», «выдувая» все, на щелчок… Тебя всего и всю, на щелчок! «Меня» из меня же, но при этом… Не заполняет ничем.
Это не выглядит, как… Эгоизм или самолюбие. Лицемерие или… Пресловутый нарциссизм! Это… Ты! Настоящий ты! Без мыслей и размышлений, взвешиваний и отговорок… Грехов и пороков. Действий и слов… «Чистый» ты!
Он, будто освобождает тебя
Правда! Правда и ничего кроме правды. Искренность и истинность. Душевность…
Если верить рассказам Александра, он единственный из «троицы», кто «заслужил». И тут, без всяких! Заслужил и получил, ту семью, которая, действительно, взаимно заслужила и получила, его.
Это, была такая… Отдача и взаимность! «Очаг» и «казан»… Родной дом и семья. Семейное благополучие… «Благость»!
Это, было видно, невооруженным глазом. А подкрепленная записями мужчины, не давало поводов для сомнений.
Если бы, не кража… Если бы, не итог! Не от хорошей жизни… Не спасение во спасение… Для него это было, далеко не так. Опять же, для «единого» из всей «тройки». Это была смерть, как она есть. С одним, лишь «плюсом», в качестве вечности. В коей он… Делал все то, что и до этого.
Обделенный материнским словом и отцовским плечом. «Целость» разрушилась, не в «процессе». Она разрушилась с уходом его.
А как красиво было! Эстетично… Прекрасный дом. «Чистая» демоническая семья: родители и ребенок… Мать и отец, сын. Который был «внутренним лебедем» и «внешним гадким утенком». Но мы с тобой, не о внешности! Помнишь, да? О принципах и привычках, установках…
Пока все дети, имея такой «семейный опыт» и «костяк», «почивали на лаврах». Или как-то и что-то, где-то «имели» с этого… Проживали и «просаживали», заработанное. «Выстраданное» в моментах, не их «честным трудом». Егор… Пропадал на улице и во дворах, с такими же, и не с такими же, как он!
Со сложностью «простого»… «Простецкого» и «ветреного» характера. Ему хотелось «иначе», хотелось «по-другому» и «другого». Хотелось «свое». Именно, «его». Искусства и творчества, «созидания»…
То, что началось красным и оранжевым, белым кирпичом. Черным углем и черным грифелем. Плавно перешло, в мелки. А после и в баллончики с краской…
Сменялось время и сменялся век, привнося нечто «новое». Привнося «новшества»! В мир «лоботрясов» и «разгильдяев», «шатающихся без дела на улицах». И «уродующих дома и дороги»…
Он жил в этом и этим проживал. Не существовал, а жил! В этих простых и неприглядных, на первый взгляд, надписях и образах… В них, был он. Весь он, от начала и до конца. В них, была его душа. «Естество» и «предназначение»!
Он не скрывался и не скрывал то, кто он есть. И от того, кем он есть. Не считал нужным. Ровно, так же, как и показывать чрезмерно. «Выпячивать» это и этим «красоваться», «кичиться» и «делиться». Зачем? Кому нужно,– узнает. Кто не понял, поймет. Но сам, он не будет этим «давить» и «выдавливать», «продавливать». Ему, и его, не «прельщало» это. Никак не помогало, но и не мешало.