Черная пустошь. Дилогия
Шрифт:
– Нашли выводы на схемах, которые вам Дэвид показывал?
– Конечно. Сделали в лучшем виде. Полностью загрузили вашего здоровяка, остались только малыши.
– Спасибо, Арни.
– Пока еще рано благодарить…
К рассвету Швед и его помощники закончили работу. Настоящие бомбы, в отличие от имитаторов, были черного цвета. Канистры были выполнены из прочной пластмассы, взрывные устройства находились внутри пластиковых коробов, похожих на переносные холодильники.
– Можно проверить, – сказал Густафсон, входя в комнату контроля.
Дэвид кивнул и прошелся по клавишам портативного компьютера,
– Всё в порядке, ответный сигнал с устройств четкий.
– Значит, всё, – зевнул Швед, прикрыв рот широченной ладонью.
– Спасибо, Арни.
– Пожалуйста. Кёниг, Рейнольдс – спать до обеда!
– Спасибо, сэр.
– Да и я, наверное, пойду, посплю часок – отвык по ночам работать, – еще раз зевнул Арнольд и вышел вслед за своими подчиненными.
Адам по очереди посмотрел на каждого «беспилотчика»:
– Всё, ребята, пора. Я пойду, спущу наших лошадок с привязи. Работать будем так – каждый из вас ведет свой дирижабль, я подменяю вас через каждые четыре часа.
– А ты когда отдыхать собираешься? – спросил Варшавский, грустно глядя на Адама.
– Всё предусмотрено, – уголками губ улыбнулся Адам, его рука скользнула в нагрудный карман куртки и вытащила пластмассовый пузырек, в каких обычно хранятся лекарства, – пилюльки типа «Не закрой глаза». Одна капсула – и можно сутками вагоны грузить, не отдыхая.
– Чень Ли постарался, – в тоне Дэвида не было вопросительных интонаций.
– Ну да.
– Первый случай токсикомании на Лимбе, – хохотнул Роджер.
– Не зарывайтесь, Томпсон, – пригрозил пальцем Адам.
– Поделишься «колесами», Адам? – Джек попытался превратить свою просьбу в шутку, но у него не вышло.
– Ни за что, Джек, – отрезал Адам, – незачем вам химией страдать.
– Доктор, дайте парочку таблеточек, чтобы улететь, – пришепетывая, сказал Дэвид.
– Ну что не сделаешь для хорошего человека, – улыбнулся Адам, отсыпая горсть таблеток на ладонь Варшавского и пряча пузырек в карман, – но прошу, Дэвид, принимай только по одной и только через двадцать четыре часа.
– Они такие сильные?
– Чень – отличный химик, – сказал Джек, включая компьютеры, – он мне как-то рассказал, что ему какие-то бандиты предлагали для них наркотики производить, кучу денег обещали, но Чень отказался и переехал в другой город, чтобы не попасть в беду. А эти «колеса» он придумал, когда в университетской лаборатории работал.
– А ты откуда знаешь? – спросил Адам.
– Он сам рассказывал Сергею Дубинину, – ответил Джек, – я с ними за одним столом в столовой обедал раньше, еще до того, как «шершнями» занялся. У них разговор зашел о том, сколько человек может без сна выдержать. У Сергея его волк не спал несколько суток, и он очень переживал по этому поводу.
– Кто переживал – Сергей или волк? – усмехнулся Дэвид.
– Сергей. Тогда Чень рассказал, что у него был очень сложный опыт, нужно было какой-то препарат сварить, – Джек улыбнулся, – «сварить», прямо как компот какой-то. Ну, так вот, во время этого опыта нужно температуру то убавить, то прибавить, то дополнительные компоненты ввести, то что-то еще сделать – короче, почти ни минуты свободной, а опыт должен был занять часов шестьдесят, не меньше. Тогда Чень за основу
– А побочных эффектов не было? – поинтересовался Дэвид. – Рога у нас хоть не вырастут?
Роджер хихикнул, а Джек, с очень серьезным лицом, ответил:
– Не вырастут – вы же с Адамом неженатые.
Дэвид захохотал, к нему присоединились остальные.
Адам почему-то даже обрадовался этой короткой задержке. Ему очень не хотелось отправлять дирижабли. Ему было страшно, как бывает страшно любому человеку в ответственные моменты жизни. Так страшно бывает, когда в первый раз идешь в незнакомую школу, переезжаешь в новый дом или другой город, первый раз целуешься по-настоящему, впервые устраиваешься на работу или предлагаешь руку и сердце. Адам чувствовал себя пилотом бомбардировщика, одним нажатием кнопки высыпающий на ничего не подозревающего врага многотонный груз металла, начиненного взрывчаткой. Кто-то рассказывал, что пилоты ничего не чувствуют в этот момент, что они озабочены тем, чтобы нажать на кнопку сброса в нужный момент, поразить цель, может быть, испытывают какой-то азарт, но это не так. Любой человек, понимающий, что от его действий зависит чья-то жизнь, всегда испытывает страх в такие моменты. Не важно, что у тебя в руках – нож, спусковой крючок или незаметная, безобидная кнопка. Ты в любом случае становишься убийцей.
И Адам очень боялся этого. Отчасти этот страх был вызван тем, что Фолз не хотел, чтобы Роджер, Фред, Джек и Дэвид стали убийцами. А еще, где-то глубоко-глубоко внутри, Адам боялся, что мальчишек охватит азарт, как во время компьютерной игры, что они не воспримут серьезно тот факт, что простым нажатием кнопки они перечеркнут жизнь сотен живых существ, а не запрограммированных персонажей. Адам боялся, что они могут почувствовать себя убийцами и боялся, что они сами этого не поймут.
– Ну, я пошел, – сказал Адам, – всех прошу постоянно быть на связи со мной. Джек, ты первый.
– Хорошо, – Джек одел наушники с микрофоном и переключил свой радиотелефон в режим двусторонней связи…
Через пятнадцать минут дирижабли поднялись в воздух и, набирая скорость, стали удаляться от Башни…
– Как будем бомбить? – тихо спросил Дэвид у Адама, когда он вернулся с обзорной площадки. – Каждый свое племя по отдельности или те, кто найдет волков первыми, будут ждать остальных?
– Как только кто-нибудь находит свою цель – то сразу приступает к бомбежке. Свободный в это время от дежурства выполняет обязанности корректировщика. Всем понятно? – Адам повысил голос, чтобы его услышали все.
– Понятно, – вразнобой ответили «беспилотчики».
– Задача может усложниться еще и тем, что на тех местах, координаты которых мы определили, сейров может не оказаться, – сказал Фолз. – Поэтому, если цель не будет определена, выполняем поиск по стандартной схеме: удаляемся от первоначальной позиции по спирали, постепенно увеличивая радиус поворота. Ищем до тех пор, пока не найдем всех.
– А если не хватит газа в баллонах?
– Сбросим груз и будем возвращать дирижабли на базу. Я не хочу, чтобы бомбы вернулись обратно.