Черная пустошь. Дилогия
Шрифт:
– В ночь нападения на мое племя я говорил о том, что Белый, которого вы все хорошо знаете, еще весной предупреждал нас о том, что подобное могло случиться. Я не внял его словам, посчитав, что люди останутся в пределах Черной Пустоши и прилегающих землях, что они уже насытили свою жажду уничтожения, истребив племя сейров, первыми обнаруживших людей. Теперь я понимаю, насколько мудр был наш брат и насколько страшным было мое заблуждение. Я снова умоляю Белого простить меня за то, что я отверг его мольбы о помощи. Я умоляю его простить меня – ведь если бы мы еще весной всеми своими силами помогли ему в
Я обвел взглядом своих сородичей и опустил голову – их уважение мне было уже не нужно. Я оставил свою месть еще задолго до того, как люди напали на наши племена. Я не чувствовал ничего, мне ничего не хотелось, мне было уже всё равно.
Я стоял, опустив голову, а сейры, останавливаясь, говорили мне слова благодарности, которые пустым шумом отражались в моем сознании. Я слушал их слова, не обращая на них никакого внимания. Я не видел их глаз, мои глаза были закрыты, но я продолжал видеть глаза человека, которого мое племя убило за грехи его народа…
* * *
– Ну всё, старик, – сказал Майкл, отложив в сторону микрофон, – теперь назад дороги нет.
– Ну и хорошо, – кивнул Седжвик, – давно пора было. Еще с нападения на Двойку, когда эти твари поубивали наших парней, я хотел поквитаться с ними. Да и ты тоже.
– Да, Донни, я тоже.
– Пойду, скажу ребятам, чтобы были наготове.
– Обязательно, старик. Сделай это, пожалуйста.
Седжвик повернулся, вышел из Форта и Майкл услышал, как он рассказывает столпившимся перед дверью солдатам о бомбардировке с дирижаблей. Майкл, как наяву, видел перед собой юные и не очень лица, видел, как хмурятся ветераны множества негласных войн, как зеленые новички смотрят друг на друга, ощущая под ложечкой холодок страха. Видел их серьезные лица и руки, привычные к тяжести оружия. Видел установленные на крыше Форта гранатометы и пулеметные стволы, хищными осиными жалами нацеленные в сторону леса. Видел ров, заполненный водой и мутное дно, утыканное острыми кольями. Видел растянутые в вытоптанной траве ряды проволоки, присыпанной сухими листьями. Видел проволочные усики радиоуправляемых противопехотных мин, зарытых в землю за рвом.
Теперь им оставалось только ждать, когда лес оживет тысячами светящихся яростных глаз, наполнится шорохами неслышно ступающих лап и звуками чужой речи, больше похожей на волчье рычание и вой.
– Ты уже знаешь? – спросил Майкл у Ричарда, спускающегося с крыши.
– Да.
– Твои ребята готовы?
– Да они с крыши не слазят ни днем, ни ночью, – усмехнулся Ричард.
– Скажи им, что если они будут продолжать мочиться с крыши, я им их причиндалы пообрываю, – пригрозил Майкл. – Черт! Живем тут всего ничего, а уже весь двор мочой провонялся. Пусть ходят в общие ямы – ведь не зря же их рыли.
– Ладно, ладно, – засмеялся Ричард, – я им скажу. Просто они у меня все трудоголики, работу свою любят больше всего.
– «Работу», – проворчал Майкл, – целыми днями
– Если повылазят, то я нам не завидую – волки нас всех тепленькими возьмут.
– Не преувеличивай, малыш Ричи. Я, конечно, не отрицаю того, что снайперы нам пригодятся о-го-го как, но ты же помнишь план.
– Я-то помню, – обречено вздохнул Ричард, – но уверен, что ты мне его в очередной раз напомнишь. В сотый раз, если быть точным.
– Заткнулся бы ты, Ричи, если быть точным. Таким, как ты, военным советникам, никогда не повредит повторить пройденный материал. Так, – хлопнул ладонью по столу Майкл, – в наказание за пренебрежение к словам командира будешь сам рассказывать план. Не слышу?
– Вряд ли они выйдут днем, – Ричард сел за стол, разумно предполагая что разговор будет долгим.
Он хорошо знал Майкла – у него была привычка повторять всё несколько раз, чтобы дошло до всех, даже до самых тупых, чтобы люди знали, что им делать в любой момент и при любых обстоятельствах. Эта привычка распространялась на всех без исключения, даже на друзей. Ричард был уверен, что сегодня перед отбоем Майкл заставит всех снова и снова слушать план действий. Также он подозревал, что каждый пункт плана уже сегодня ночью заменит солдатам «Отче наш».
– Скорее всего, они навалятся на нас ночью.
– Так, – кивнул Майкл, как будто слыша это всё впервые, как будто бы всё, что говорил Ричард, не было придумано ими самими, – дальше.
– Дадим им приблизиться. Пусть перейдут ров, если смогут.
– Так. Дальше.
– Как только первый из них вступит на территорию Форта, мы подаем напряжение на проволоку. Скорее всего, аккумуляторы долго не выдержат – если на проволоке в земле скопится слишком много тел, никакого запаса энергии не хватит.
– Правильно. Дальше.
– Открываем огонь на поражение. Стреляем из всего, что есть. Если они не будут чертовыми камикадзе, они отступят за ров.
– Где…
– Где мы их и подорвем радиоминами.
– Дальше.
– Открываем огонь из гранатометов. Половина ребят выходит из Форта, чтобы уровень огня остался максимальным. Снова стреляем из всего, что есть, и мои снайперы вступают в игру.
– Задача на этом этапе?
– Не дать им уйти в лес.
– Возможные проблемы?
– Их может быть слишком много и они будут передвигаться слишком быстро, чтобы мы успевали перезарядить.
– Решение проблем?
– Если их будет слишком много, мы пустим в ход бластер с крыши и …
– Поджарим их до румяной корочки. Вспомогательные средства?
– Приборы ночного видения, термовизоры, если понадобится – осветительные ракеты. Будем надеяться, что наши друзья из Башни подсуетятся вовремя и дирижабли смогут предупредить нас о приближении волков.
– А также?
– А также будут готовы по нашему сигналу сбросить бомбы.
– Правильно. Чего мы должны не допустить любым путем?
– Проникновения за пределы замаскированной проволоки и прорыва непосредственно к зданию.
– Если это произойдет?
– В этом случае баррикадируемся внутри и пытаемся всеми силами выбросить их с холма.
– Если они проникнут в здание?
– Драться до последнего.
– Если мы пропадаем?