Черная Пустошь
Шрифт:
Места совершенно дикие.
Куда ни плюнь — попадешь в скорга или в техноартефакт.
Егерь чувствовал себя не просто неуютно — его состояние было близко к панике. Подчиненные тоже нервничали, но пока помалкивали, не желая нарываться на грубость. Каждый сам боролся с ужасом, который невольно внушали эти дикие места, — Дитрих готов был поклясться чем угодно, что тут уже несколько месяцев не ступала нога человека.
На фоне неисчислимых опасностей, исходящих от механоидов, скоргов, металлорастений, различного рода ловушек и аномальных
Анализ данных со сканеров показывал, что поблизости от металлического дерева проходит граница энергетического поля. Саму энергию приборы зафиксировать не могли, но контур аномального участка местности легко определялся по небывалой плотности микроскопических исчадий техноса, да и видимые невооруженным глазом сполохи мертвенного зеленоватого сияния, порождающие искажение реальности, проигнорировать было попросту невозможно, однако Аскет как будто не замечал происходящее вокруг, сидел себе, о чем-то глубоко задумавшись, периодически обмакивая указательный палец правой руки в лужицу «фрича», глядя, как вязкая субстанция ползет по коже, обволакивая кисть, формируя «перчатку».
Снующие поблизости от него скорги сторонились пузырящихся лужиц, а сталкер, будто издеваясь над долготерпением Дитриха, безрассудно охотился на них, быстрыми движениями прикасаясь к пробегающим мимо микроскопическим созданиям эволюционировавшего техноса, и те, замороженные «фричем», беспомощно замирали…
Аскет пока не подозревал, что за ним из укрытия следят трое боевиков Ковчега.
Набрав полтора десятка обездвиженных скоргов, он ссыпал их в специальный контейнер, закрепленный на поясе, и, небрежно стряхнув с руки аномальную субстанцию, встал.
Очередная волна искажений в этот миг прошла совсем близко, зацепив некоторые ветви металлического дерева, пробежав по ним мелкой рябью деформаций, стряхнув на землю шелестящий дождь из превратившихся в бесформенные комки металла механоидов…
Аскет, выйдя из состояния глубокой задумчивости, резко повернул голову.
«Ну наконец-то… Давай, убирайся отсюда!» — мысленно подстегнул его Дитрих.
Как будто вняв паническому состоянию егеря, сталкер, отыскав взглядом только ему известные ориентиры, развернулся и энергично зашагал в сторону Когорода.
Населенный пункт, к которому Аскет вышел спустя четверть часа, значился лишь на старых картах. На самом деле от него осталось лишь несколько полуподвальных помещений, переоборудованных бродягами Пустоши под временное пристанище.
Местность вокруг выглядела пустынной. Постройки техноса исчезли в дымке вездесущего марева, лишь кое-где серебрились обычные, не внушающие панического трепета заросли металлокустарников.
Фрагмент старой потрескавшейся асфальтированной дороги привел Аскета и следовавших за ним боевиков Ковчега к невысоким пригоркам, выступающим всего на метр над поверхностью земли.
Между ними высились уже тронутые
Двое сталкеров сидели у разведенного в углублении костерка, еще один сортировал оружие, вынимая из общей груды предметов и откладывая в сторону годные для ремонта и последующей продажи армганы.
Особое внимание привлекал к себе четвертый из находящихся в лагере вольных старателей. Высокий, худой, длиннорукий, как-то непропорционально сложённый, он двигался мелкими приставными шагами, боком подкрадываясь к раптору — небольшому механоиду семейства примитивов. В одной руке сталкер держал энергетическую плеть, в другой был зажат кодировщик — широко распространенный среди мнемотехников прибор, способный своим излучением воздействовать на колонии скоргов.
Аскет остановился, кивком поздоровался с бродягами и замер, с интересом наблюдая за смертельно опасным танцем сталкера и механоида.
— Тварь безмозглая… — бормотал мнемотехник, не глядя, на ощупь касаясь сенсоров на миниатюрной панели прибора. Механоид, реагируя на волны кодирующего излучения, двигался рывками, вспарывая широкими ребристыми колесами тонкий слой промерзшей за ночь почвы. Комья грязи летели во все стороны, гул электроприводов то затихал, то вновь усиливался. Раптор явно пытался вырваться из-под воздействия сталкера, то сдавая назад, то устремляясь вперед, постоянно следя за своим мучителем, рывками доворачивая в его сторону оружейную надстройку, но мнемотехник был упрям и бесстрашен — он держал наготове энергетическую плеть, постоянно смещаясь вбок, не давая механоиду прицелиться.
Наконец примитивное создание техноса не выдержало: оставив попытки навести на человека оружие, механоид вдруг с места рванулся вперед, норовя раздавить мнемотехника.
Отскочить тот явно не успевал, последовал резкий взмах рукой, и из рукоятки плети вырвалась похожая на веревку энергетическая нить, хлестнувшая по корпусу раптора.
Щедро во все стороны сыпанули искры, механоида внезапно занесло, что-то надрывно заскрежетало внутри, и он, пропахав глубокую борозду в мерзлой почве, опрокинулся на бок, налетев на вросший в пригорок ржавый остов своего менее удачливого собрата.
Мнемотехник, весь обляпанный грязью, чудом избежавший гибели, дезактивировал плеть и, ругаясь, начал отряхиваться.
«Ну и развлечения у них… — с содроганием подумал Дитрих. — Отморозки, один другого хлеще…».
— Привет, Корень! — Аскет подошел к мнемотехнику, протянул руку. — Все механоидов мучаешь?
— Здорово, Аскет. — Корень пожал руку сталкера. — Да, вот, кодировщик что-то глючит, — пожаловался он. — Никак разобраться не могу, уже третьего раптора угробил. Не хотят, чугунки проклятые, подчиняться.