Черная шаль
Шрифт:
Она зябла и куталась в большую черную шаль, хотя февраль был очень теплый и в воздухе уже пахло весной. Внизу, под обрывом, зеленели хлеба; море и небо на горизонте окрасились в нежный розовый цвет, быть может, слишком бледный, но необычайно
Она устала любоваться в тишине этой волшебной гармонией красок и приникла головой к стволу оливы. Черную шаль она накинула на голову, от этого ее лицо казалось еще бледнее.
– Что ты тут делаешь? – спросил Джерландо. – Ты сейчас похожа на скорбящую Божью Матерь.
– Я смотрела… – ответила она, вздохнула и прикрыла глаза.
Но он начал снова:
– Если бы ты знала, как… как тебе хорошо так вот… эта черная шаль…
– Хорошо? – грустно улыбнулась Элеонора. – Мне просто холодно!
– Нет, я не про то… Хорошо… хорошо… к лицу, – сбивчиво пояснил Джерландо, опускаясь на землю.
Она закрыла глаза и улыбнулась, чтобы не расплакаться. Внезапно нахлынули воспоминания о впустую пропавшей молодости. В восемнадцать лет она действительно была красива, так красива!
Внезапно несмелое прикосновение нарушило ее мысли.
– Дай мне руку, – попросил он, глядя на нее снизу вверх загоревшимися глазами.
Она поняла, но притворилась, что не понимает.
– Руку? Зачем? – спросила
И встала.
– Я не к тому сказал, – пытался он объяснить. – Посидим вот так, в темноте… Хорошо тут очень…
Он пытался обнять ее колени, судорожно улыбаясь пересохшими губами.
– Нет! – крикнула она. – Ты с ума сошел! Пусти!
Чтобы не упасть, она схватила его за плечи и оттолкнула. Он стоял на коленях, и черная шаль, соскользнувшая с ее плеч при резком движении, покрыла, окутала его целиком.
– Я тебя хочу! Я тебя хочу, – бормотал он, как пьяный, еще сильнее сжимая ее колени; другой рукой он тянулся к ее талии, задыхаясь от запаха ее тела.
Отчаянным усилием она высвободилась. Подбежала к обрыву. Обернулась. Крикнула:
– Не подходи!
Он яростно кинулся к ней. Она увернулась и бросилась вниз.
Он замер от ужаса. Услышал страшный глухой звук. Наклонился над обрывом. Увидел ворох черных одежд на зелени склона. И черную шаль, распластавшуюся по ветру, которая медленно опускалась все ниже, ниже.
Он стиснул голову руками и повернулся к дому. В глаза ему глянул бледный лик луны, взошедшей над оливами. Он застыл на месте и долго смотрел на нее, не отрывая глаз, словно она все видела с небес и теперь обвиняла его.