Чёрная Тишина
Шрифт:
Заразительно рассмеялся Доктор, продолжая трясти руку старшего лейтенанта. Два огромных близнеца одновременно друг с другом, не пытаясь даже как следует притвориться, выдавали за спиной старлея чёткие размеренные смешки:
– Ха! Ха! Ха!
– Мы же не для себя, – неожиданно прервавшийся Доктор снова приблизился, неприлично близко заглядывая прямо в глаза. – Мы же о вас беспокоимся.
– А-а… Что собственно…
– На заводе-то? Да рвануло чего-то. Какой-то умник придумал там хранить радиоактивные отходы. Представляете? Точно посадят кого-то.
– Кошечка? – уточнил старлей, сопоставляя свой сон и историю о радиации.
– Ну кошечка там, собачка. Кто у нас в лесу ещё живёт? Мишка, может, – разводя руками и пожимая плечами, Доктор заглянул за спину старлею и обратился к близнецам военным: – Эй вы! Вы не знаете: медведь дерьмо закапывает?
– Не знаем! – одновременно ответили солдаты.
– Так что там? – снова неожиданно вернулся Доктор к старлею. – Укольчик не надо? От радиации.
Сглотнув, Игорь ответил:
– Нет.
– Ну, как хочешь, – развёл руками Доктор. – Моё дело предложить, а если пациент отказывается, это уже не ко мне.
Застыв на несколько секунд, в которые Игорь думал о том, сколько нужно выпить водки, чтобы вышла вся радиация, он старательно избегал взгляда человека из-под армейского байкового одеяла. Взгляда, с которым он уже встречался. Сегодня ночью. В своём сне.
– Свободен, – ответил Доктор сухим голосом, в котором не осталось ничего, кроме усталости и злости.
Двое одинаковых с лица военных снова подхватили за локти старшего лейтенанта, уже поджавшего под себя ноги, и унесли его прочь.
– Чего отпустил? – спросил человек из-под одеяла.
– Да, нормально всё с ним будет.
Доктор вернулся в начальное положение рядом с человеком под одеялом и продолжил копаться в жёлтом чемодане.
– Он же был там.
– Ну и что, что был. Был и был. Да взял и забыл.
– Ничего он не забыл.
– Это он сейчас не забыл, а как водки припьёт как следует, так и забудет. Водка она ж ты знаешь какая: как будто лечит, а на самом деле калечит. Витаминки будешь? – спросил Доктор, вытащил из чемоданчика ампулу с раствором и звонко постучал по ней ногтём.
– А водки нет?
– Ха-ха, – саркастично выдал Доктор.
– Не помогут твои капли.
– Помогут, не помогут – а всё равно помогут, – сказал Доктор, игнорируя пожелания пациента и, достав из-под одеяла обугленную руку, начал тыкать в неё иглой, пытаясь найти вену.
Когда капельница была установлена двое мужчин несколько минут молча сидели, наблюдая, как двое военных поочерёдно искусно отражают вполне себе опасные удары разъярённой женщины.
– Эт кто вообще? – спросил Доктор, откусывая вафлю от непонятно откуда взявшегося стаканчика с фисташковым мороженым.
– Да человек она. Вроде как с оборотнем заражённым ошивалась. Мамашка того пацана.
– Который без сознания?
– Ага.
– Ладно.
– Нанаец всё. Я пацана закрыл, Нанаец – её.
– Поня-ятно. Вот это беда… – поник на секунду Доктор, но затем, резко откусив мороженное, снова бодро спросил: – Так а что случилось-то?
Глубоко выдохнув из-под одеяла, Иван напряжённо ответил:
– Кошмары.
– Один заражённый оборотень такого бы не натворил. Кто ещё?
– Оборотень… Пиковая Дама…
Доктор присвистнул, выражая удивление и восхищение.
– И как совладали с ней?
– В стекло сунули.
– Она же из Зазеркалья?
После долгого молчания Иван, скрывающийся под одеялом, вспылил:
– Да непонятно ни хера! Она вообще была того! Ничего не понимала…
– Ну она вроде такая и должна быть.
– Да не такая! Она вообще была не такая, а тоже заражённая! И оборотень этот! Всё им было нипочём! И глаза у него были странные! И вообще это вот эти люди её вызвали! На хера она им ночью на заводе?!
– Тихо, тихо, тихо. Не горячись. Тебе покой нужен. Витаминки.
Женщина, бьющаяся в конвульсиях от разряда электрошокера, наконец успокаивается и закрывает глаза.
– Короче, – собираясь с духом говорит Доктор, – не знаю, что там рвануло и почему, но это фигня оставила в нашем мире дыру. И хрен его знает, что за той дырой.
– Так и не видно ничего? Что там внутри?
– Я знаешь, чего боюсь. Что этот дыра… шар… разлом… Он как замочная скважина в чулане: сколько в неё не смотри, что внутри не увидишь, а вот тебя из чулана прекрасно видно…
– Куда её? – одновременно спрашивают двое держащих женщину без сознания.
– В Печь, – отвечает Доктор, переводя взгляд на байковое одеяло. – Где она, кстати?
– Да я её там, ниже оставил… на дороге… Мы сюда пешком пришли.
– Да не держите вы её! Посадите вон на стул! Да за Печью дуйте! – выругался на военных Доктор и, нахмурившись, поинтересовался: – А что случилось-то? Нанаец тебя за руль пустил?
– Да, там… своё…
– Ох, Ваня, Ваня, – закачал головой Доктор и как школьный учитель начал размеренно отдавать указания: – Берешь её. Берешь пацана её контуженного. И дуете все вместе к Лешему. Пацана, конечно, по-хорошему надо Василисе передать, я-то рядом с ней никакой не Доктор, а так, только про витаминки да медвежье дерьмо шутить могу. Уж она-то если не разберётся, то пиши пропало, но сначала к Лешему. Сам понимаешь. Субординация. Да и он через заправку пацана быстрее к Василисе доставит.
– А что с пацаном?
– Спит. Не просто спит и не по волшебному…
– А как тогда?
– И так и так. И спит он, похоже, прямо через эту замочную скважину…
– Понятно, – угрюмо кивает Иван, ничего не понимая. – А она-то зачем? Девчонка.
Доктор молчит, оценивая ситуацию, но снова резко меняя настроение, взрывается дружескими издёвками:
– Вот ты интересный. Ты вроде из наших, а говоришь иногда, как будто всю жизнь дубиной по голове мутузили. Ты, может, боксер бывший?