Чёрная Вдова, или Королева Смерти
Шрифт:
— В смысле, была у него в комнате? — Марк совершенно не понимал.
— Лэдон был невольно связан с ее братом, и Нагайна выясняла, — уже не смотря в сторону Маркуса, говорил Аро, — Она внушила ему забыть все, связанное с нашим замком и с Андиром, и уйти от нас. Она отпустила его! — вскричал Аро и швырнул в стену первое попавшееся под руку.
Маркус понял, что ситуацию нужно исправлять, и сказал:
— Она спасла ему жизнь, брат, тем, что внушила ему все забыть, ведь ты бы убил его, если узнал, а она не хотела невинных жертв, — он спокойно и четко выделял каждое слово.
—
— Аро, она поступила мудро, сохранив жизнь Лэдону, — сказал Маркус, пытаясь достучаться до разума Аро.
— Мне плевать на его жизнь, никто не имеет право желать ее и считать своей даже в мыслях! — гневно смотря на Маркуса, сказал Аро, — Она принадлежит мне, и это не обсуждается!
— Но она же не изменяла тебе, почему ты злишься на нее? И никто не опровергает того, что она твоя, я знаю это.
— Я злюсь на нее, потому что она отпустила того, кто покусился на мое, — гневно прошипел Аро, — Мне предстоит поговорить с Нагайной и убить этого ублюдка, — глухо отчеканив это, Аро вышел из кабинета и хлопнул дверью так, что стеллажи, стоящие у стен, загудели.
Маркус выдохнул и, встав с кресла, вышел из кабинета брата, направившись в главную библиотеку. Единственное, о чем он думал и чего желал — чтобы Нагайна выдержала этот шкальный ветер со стороны Аро, который неминуемо будет. И про себя Маркус все же отметил, как мудро и великодушно поступила Нагайна, не сказав ничего мужу и отпустив Лэдона, стерев ему память. Она хотела как лучше.
Но Маркус не имел права молчать о том, что увидел.
С такими мыслями он вышел из восточного крыла и, пройдя несколько шагов, оказался в главной библиотеке Палаццо дей Приори.
***
Нагайна, сидя в кресле, ждала прихода Аро и, услышав громко открывающуюся дверь, подпрыгнула на месте. В помещение вошел разъяренный Аро, откинувший свой пиджак на соседний диван (что было не очень хорошим знаком), и Нагайна, увидев мужа в таком состоянии, спросила:
— Аро, что произошло?
— Ты отпустила его! — громко и гневно сказал Аро, и Нагайна, услышав его тон, вжалась в спинку кресла.
— Аро…
— Ты и так знаешь, о чем я, — чуть тише, но также гневно сказал Аро, — Как ты смела отпустить его! Ты наврала мне, сказав, что он был лишь под влиянием твоего брата! Ты наврала мне! — он медленно шел в ее сторону, и Нагайна, почувствовав где-то в подсознании липкий и не свойственный ей страх, встала с кресла и начала медленно пятиться назад, понимая, о чем говорит Аро.
Он жутко ревнует ее. И это было страшно.
— Аро, я стерла ему память, он чист. Он был не властен, — сказала Нагайна, — Я внушила ему забыть совершенно все. Он не виноват.
— Ты защищаешь его? — сузив глаза, продолжал мужчина, все так же идя на Нагайну, — Он посмел полюбить тебя, и ты была обязана его уничтожить.
— Я уничтожила его чувства, разве этого недостаточно для того, чтобы он не был убит и продолжал жить? — сказала Нагайна.
— Он посмел покуситься на мое. Несмотря на то, что он уже забыл тебя, он виновен в том, что посмел полюбить, пока еще помнил. Я убью его. Ты
Дверь закрылась с громким хлопком.
В глазах Нагайны стояли невыплаканные слезы.
Аро вышел из замка и посмотрел на небо. Вечер. Значит, ему не придется скрываться от солнечного света, что его радовало.
Очень радовало.
Первый гнев вышел, когда он накричал на Нагайну, и сейчас он чувствовал, что был не прав, сделав это. Это чувство нестерпимой вины поглотило бы его и заставило вернуться, но эта мысль мгновенно улетучилась из его головы, перейдя в решимость и страшную ненависть по отношению к Лэдону, который уже ничего не помнил и пешком направлялся из Вольтерры в Пизу по обочине асфальтированной дороги.
Найти Лэдона для Аро не составило труда — запах бедолаги-вампира брюнет учуял сразу, и у Мэтта уже не было каких-либо шансов спастись.
Аро не хотел подкрадываться или заманивать свою «жертву» в ловушку, ибо его гнев и ярость были сильнее самообладания в данный момент, поэтому он, оказавшись перед ничего не ожидающим Лэдоном, сжал его горло и, пройдя несколько шагов, прижал к соседнему дереву железной рукой. Мэттью отчаянно брыкался и пытался высвободиться, но, поняв, что попытки бесполезны, прохрипел:
— Кто ты такой? Что тебе вообще нужно от меня, раз ты вампир?
— Неужели не узнаешь? Ты вроде знал меня до того, как прибыл в мой дом и влюбился в мою жену, — голос Аро, несмотря на глухую ярость, был таким же мягко-уничтожающим, что приводило Лэдона в еще больший ужас.
— Какой дом? Что за херню ты несешь, я ничего не понимаю! Отпусти меня, наконец! — Мэттью брыкнулся и попытался еще раз освободиться от стальной хватки, но у него, естественно, ничего не вышло.
— Это за то, что ты служил ее брату, — Аро наотмашь ударил Лэдона, и тот еле удержался на ногах, — Это за то, что он страшно пытал ее, — еще удар, и дерево, жалобно скрипнув, упало, — Это за то, что она потеряла из-за вас всех нашего ребенка, — Аро вывернул кисть Лэдона, и та покрылась трещинками, — Это за то, что она страдала и в итоге умерла, — удар под дых — и Лэдон упал навзничь, но все же встал, — А это за то, что ты полюбил ее, мразь, — Аро одним резким движением оторвал Лэдону руки и голову, презрительно отбросив их после. Отряхнув рукава своего пиджака и поправив рубашку, Аро достал из кармана спички и, чиркнув одной, бросил на останки убитого вампира.
Плоть запылала.
Аро аккуратно прибрал спички и, победно улыбнувшись, легкой походкой пошел обратно в замок.
Хотя где-то в глубине души он чувствовал вину перед любимой за то, что накричал на нее.
— Я должен поговорить с ней, — прошептав одними губами, сказал он себе, когда вошел в палисадник Палаццо дей Приори.
***
Аро стремительным шагом направился в свой кабинет, но встретил по дороге Маркуса:
— Ты убил его?
— Да, — ответил Аро, — Как она? — он имел в виду Нагайну.