Черная вдова. Ученица Аль Капоне

Крамер Марина

В девять часов она спустилась в холл, где курили новые охранники. При появлении хозяйки они разинули рты, забыв даже о своих сигаретах. Марина томно улыбнулась, проведя руками по телу:

– Что, мальчики, везем племенную телочку на случку?

Их глаза едва из орбит не повылетали, а Волк залился краской до ушей, как все белокожие блондины при стрессовой ситуации.

– Так, все! – рявкнула Коваль, беря со стола свои сигареты, – Захлопнули хохотальнички и на выход с вещами, а то клиент осерчать может от долгого ожидания!

Они двинулись следом, и Марина

услышала, как Кореец пробормотал под нос:

– Во, бля, дает! Попали мы с тобой, Волчара, она похлеще пахана будет…

– Я слышала! – грозно объявила хозяйка, не оборачиваясь.

– Извините, Марина Викторовна, – произнес Кореец.

В «мерине» рядом с Мариной сел Волк. Это означало, что он – «мясо», как объяснял ей Олег, то есть должен в критической ситуации закрыть своим телом хозяйку. А главный в этой парочке – мерзкий, безобразный Кореец. Его вид всегда внушал ей ужас и отвращение, а теперь она вынуждена будет терпеть его присутствие ежеминутно.

Подняв загородку, отделяющую переднее сиденье от заднего, Коваль принялась развлекаться, изводя Волка – нравилось ей, как этот монстр краснеет, словно гимназистка на первом свидании.

– Посмотри на меня! – велела она, задрав одну ногу на сиденье так, что стали видны бирюзовые стринги. – Ты хотел бы переспать со мной, ведь правда? Я же вижу. Знаешь, как замечательно я умею делать это? – и она томно посмотрела ему в глаза.

Бедолага не знал, куда деваться от взбесившейся хозяйки и как себя с ней вести. А она гладила себя по ноге, по животу, наслаждаясь его смущением и румянцем во все лицо.

– Что ж ты так волнуешься? Никогда с женщиной рядом не сидел? – продолжала Марина. – А когда убиваешь, тоже краснеешь, как Ивашка из дворца пионеров? Надо же!

– Перестаньте, Марина Викторовна! – взмолился Волк. – Иначе…

– Что? – она впилась глазами в красное лицо охранника. – Иначе ты сделаешь что-нибудь, что ли? Давай, я кричать не стану, люблю властных мужиков, способных заставить меня покориться. А хочешь, – предложила она вдруг, – я тебе минет сделаю? Хочешь? – и потянулась рукой к его брюкам.

Если бы не боязнь разбиться насмерть при скорости около двухсот, Волк выпрыгнул бы на ходу, унося ноги… Коваль хохотала так, что в перегородку постучал Кореец:

– Что там у вас?

А она все хохотала, не в силах остановиться, и это уже смахивало на истерику. Волк, озадаченый ее поведением, спросил:

– Может, вам выпить налить?

Она покачала головой, слегка успокоившись.

Машина становилась, сзади замер джип охраны. Волк открыл дверь, помогая Марине выйти, и она с удивлением прочла яркую вывеску ресторана– «Латина». Ругаясь про себя отборным матом, она шла вслед за Корейцем, не понимая, что это – издевка судьбы или наоборот, ее подарок? Давно не была здесь…

В зале было немноголюдно, учитывая будний день. Из-за центрального столика навстречу поднялся высокий мужчина лет сорока. Марина замерла, едва подняв на него глаза – к такому оказалась просто не готова. Красивое смуглое лицо, яркие синие глаза, легкая седина в темных волосах, обалденная фигура,

широкоплечая, с узкими бедрами и длинными ногами… У нее внутри все задрожало – такого классного, просто фантастически эффектного самца у нее раньше никогда не было. Вот бывает же – живешь, живешь – и вдруг – раз! Оно, то, чего подсознательно искала и ждала с трепетом, о чем мечтала еще в детстве – прекрасный принц на белом коне, как бы наивно и банально не звучало это в ее годы и при ее образе жизни. Марина даже не думала, что рассказы о «первом взгляде» и «умопомрачительной страсти» имеют под собой вполне реальную почву…

Малышев приблизился, галантно поцеловал руку:

– Марина Викторовна? Очень рад видеть вас в моем заведении. Я – Егор Малышев. Позвольте… – он усадил ее в кресло, сам расположился напротив. – Отпустите охрану, Марина Викторовна, здесь вам ничего не угрожает.

Коваль небрежно кивнула Корейцу и Волку:

– Свободны.

Глянув вслед удаляющимся охранникам, она представила, как сейчас Волк порадует Корейца рассказом о том, что Коваль приставала к нему в машине. Малышев, тем временем, рассматривал свою новую знакомую пристально, словно энтомолог – бабочку.

– Вы очаровательны. Вот не думал, что придется встретиться с такой женщиной для прозаических деловых разговоров!

«О, ну ты еще забудешь обо всех своих делах, когда я разденусь и опущусь на колени перед тобой! – пронеслось у Марины в голове. – И дело не в том, что Мастиф так велел, а в том, что мне самой этого хочется…»

– Что ж, о делах, так о делах, Егор… – Марина вопросительно глянула на него.

– Сергеевич, – подсказал он. – Но давайте без церемоний, просто по имени, хорошо? К чему официоз?

«Точно, это лишнее, если учесть, чем мы займемся с тобой от силы через пару часов, если, конечно, ты их вытерпишь, два часа-то! Или я сама вытерплю…»

– В принципе, нас устраивает в договоре все, кроме сроков начала работ, – сказала она, стараясь поменьше пялить на него глаза. – Хотелось бы, чтобы они начались уже в следующем месяце, а не через год, как предлагаете вы. Нулевой цикл пройден, ведь так?

Малыш недовольно поморщился:

– Что за спешка? У вас какие-то проблемы? Или вы думаете, что, кроме вашего проекта, мне нечем больше заняться?

– Нет, но мой хозяин (фу, как жутко звучит, собака я, что ли?) хочет, чтобы «Веселый берег» открылся к следующему лету.

– Мастиф спешит снять сливки как можно скорее? Пусть поднимет стоимость моих услуг на сорок процентов, и я соглашусь, – усмехнулся Малыш.

«Ну, ничего себе! – снова про себя подумала Марина, лихорадочно стараясь найти выход. – Сорок процентов от двенадцати миллионов зеленых американских денежек! А не разорвет ли вас по швам от таких запросов, господин строитель? Да Мастиф меня живьем своим алабаям скормит, если я соглашусь на эти условия! Чует мое сердце, что просто постелью тут не отделаться, придется еще и фантазию проявить. Встряла ты, Коваль! И затащить его в постель теперь просто задача номер один, а уж там-то я решу проблемы так, как умею».