Черная вдова
Шрифт:
Гостиница была скромная, но уютная.
"Эх, мне бы такие апартаменты пятнадцать лет назад!" - подумал Кичатов, умываясь с дороги.
– Есть предложение, товарищ подполковник, - сказал Жур, изображая гостеприимного хозяина.
– Давайте перекусим в буфете, а потом уж в управление.
– Принимается!
– весело откликнулся следователь.
– Понимаете, рестораны еще не работают, рано, - оправдывался капитан.
– Сойдет и буфет, - успокоил его Кичатов.
Буфет располагался на этом же этаже, неподалеку от номера подполковника.
– Вы товарищ Жур?
– обратилась она к капитану.
– Да, я, - ответил Виктор Павлович.
– Вас срочно просят к телефону.
Извинившись перед Кичатовым, старший оперуполномоченный пошел к столу дежурной. Звонил начальник угрозыска майор Саблин. Прежде всего поинтересовавшись, прибыл ли следователь МВД СССР из Москвы, и получив утвердительный ответ, Саблин сказал:
– Слушай, Виктор Павлович, опять заявился писатель-фантаст. Это какой-то роковой человек! Представляете, опять невероятная история. Опять покойник! И покойник какой-то странный: на теле непонятная аппаратура, провода...
– Где же Зайковский обнаружил труп?
– Все там же, неподалеку от Верблюда, в пойме Чернушки.
– Та-ак!
– протянул капитан.
– И место тоже роковое... Мы с товарищем Кичатовым срочно жмем туда!
– Сначала подскочите к управлению, заберите писателя. Он вам расскажет подробности и укажет место.
Виктор Павлович вернулся в буфет. Услышав его сообщение, Кичатов решительно поднялся из-за стола, так и не закончив завтракать. Он забежал в свой номер, взял следственный чемодан, и они спустились к машине.
В управление домчались за считанные минуты. Прихватив Зайковского и двух понятых - молодого парня и женщину лет сорока по фамилии Маджидова, устремились к загородному шоссе, оглашая улицы сиреной.
Писатель был в тех же потертых джинсах, ковбойке, с с биноклем на груди, но на сей раз без удочек. Он до сих пор находился в сильном волнении. Прежде всего Зайковский попросил спички. Водитель дал ему коробок.
– Из-за них, можно сказать, и произошло, - начал Марат Спиридонович, жадно затягиваясь дымом сигареты и возвращая спички.
– В каком смысле?
– уточнил Кичатов.
– Понимаете, я снова удил сегодня с лодки. Клевало, как никогда! Только успевал снимать с крючка рыбу за рыбой... И вдруг захотелось курить. Взял сигарету в рот, полез за спичками, а в коробке последняя, да и та без серы. Не посмотрел утром, когда брал с собой. Ну, продолжаю я рыбачить, а сам время от времени на берег посматриваю.
– Он дотронулся до бинокля.
– Не появится ли кто. Вскоре увидел двух мужчин. Один с аквалангом, высоченный, а второй ему по грудь. Этот второй что-то объясняет аквалангисту и показывает в сторону моря...
– Вы далеко были от берега?
– спросил Кичатов.
– Метров семьсот... А что?
– Ничего, - сказал следователь.
– Продолжайте, пожалуйста.
– Аквалангист полез в воду. А у меня снова поклевка.
– развел в стороны руки Зайковский.
– И рыбалку такую удачную жалко кончать, и курить все сильнее хочется. Глянул в бинокль, а на берегу уже трое. Причем, третий лежит на земле, а мужчина, что пониже, нагнулся над ним и вроде бы искусственное дыхание ему делает. Не по себе мне стало. Думаю, откуда взялся этот третий? И почему его откачивают? Словом, забеспокоился и погреб к берегу. Пока плыл, не видел, что там делается, а спрыгнул с лодки - тех двоих и след простыл.
– Как же так?
– вырвалось у капитана.
– Я же греб спиной к берегу и ничего не видел, - оправдывающимся тоном произнес писатель.
– Подбежал я к лежащему - сердце так и оборвалось: утопленник!.. Я побежал к шоссе...
– Почему вы решили, что он утонул?
– задал вопрос следователь.
– Да я столько утопленников видел, не приведи господь, - вздохнул Зайковский.
– Во время войны служил на Севере матросом. Там судов потопили - не счесть! И немецких, и союзнических, которые везли нам грузы по ленд-лизу, и наших...
– А что за аппаратура на теле покойного?
– спросил Кичатов.
– Откуда же я знаю? Провода какие-то, а на поясе что-то вроде патронташа, - ответил Марат Спиридонович.
– Честно говоря, толком не рассмотрел, одно было на уме: как бы поскорее сообщить вам.
– И все же как вы думаете, куда исчезли те двое? И почему?
– Понятия не имею, - пожал плечами Зайковский.
– Может, меня испугались?
– Возможно, - задумчиво кивнул подполковник.
– А вы не заметили, машины или мотоцикла у них не было?
– На берегу не было. А вот на шоссе - не обратил внимания.
По рации, находящейся в машине, Кичатова вызвал начальник угрозыска Саблин. Дмитрий Александрович ответил.
– Товарищ подполковник, - информировал его майор.
– на месте происшествия уже находится и охраняет его подвижная милицейская группа.
– Очень хорошо, - одобрил Кичатов, которого волновало, что место происшествия находилось без присмотра.
Вскоре они уже и сами были там. "Волгу" встретили лейтенант и сержант милиции, прибывшие ранее на "Москвиче" с надписью "ПМГ". Лейтенант доложил, что за время их пребывания на берегу никто не появлялся.
Следователь прежде всего сфотографировал труп с разных точек. Со всех десяти пальцев у него были сняты отпечатки.
Это был светловолосый молодой мужчина лет тридцати, не больше, отлично сложенный. На нем были просторные светлые брюки из хлопчатки, задранная до шеи синяя рубашка и носки. Обувь отсутствовала. И никаких документов.
С особой тщательностью Кичатов осмотрел странную аппаратуру. То, что Зайковский принял за патронташ, на самом деле являлось матерчатым поясом с завязками, обхватывающим талию покойного. В поясе имелось много кармашков с батарейками - элементами питания типа "316 УРАН", соединенными между собой последовательно.