Черная вишня
Шрифт:
Я задумчиво отпила пару глотков. Так. Это я поняла. А там, на улице, не понимала. И в особняке, когда разговор подслушивала, понимала уже все. Надо уточнить все-таки:
– А на ватанском что-нибудь скажи.
– Мама мыла раму.
Я подавилась вином.
– Что случилось? – дернулся ко мне Шердан и, уже осознав, добавил на ватанском: – Так ты, значит, все поняла?!
– Ну да, – слегка напрягаясь, выдала я, поставила бокал и продолжила на хасе: – Похоже, мои приступы – следствие усвоения новых языков. В первый раз меня накрыло, когда ты обратился ко мне в лесу.
– Очень интересно! – Я уловила в глазах жениха
– Нет! Ты не представляешь, как это больно! – Я испуганно отползала от него по дивану, но была поймана за руку.
Да и диван кончился высоким подлокотником.
– Послушай, – наступал на меня по дивану жених, – это для твоей же безопасности. Ну сама посуди, Катахена – город портовый. Если ты каждый раз, услышав новый язык, будешь терять сознание на четверть часа и более, то ты можешь просто пострадать.
Он очень старался меня убедить, поймав уже и за вторую руку и уговаривая, как ребенка, который не хочет пить полезное, но горькое лекарство.
– Не хочу! – Я попыталась закрыть уши, но так мои руки и отпустили, ага.
– Здесь много островитян, их речь звучит всюду. Ква нигра мальиура диаблето деси… – неожиданно начал говорить этот гад.
Я сжалась в комочек, зажмурилась и приготовилась умереть.
Прошло секунд тридцать, но жуткая боль не спешила набрасываться на мою многострадальную головушку. Я с опаской открыла один глаз. Шердан нависал надо мной, удерживая уже за плечи, и напряженно всматривался в лицо. Приободрилась, открыла второй глаз. Боли не ощущалось. И это было прекрасно, но тут один гад подал голос:
– Отлично, давай на других языках проверим?
У меня пропал дар речи.
– Ты! Ты… Я знаешь, как испугалась?! – Я стукнула Шердана кулачком в грудь, потом еще и еще и наконец всхлипнула.
Пресекать женскую истерику этот гад умел не хуже, чем застегивать платья. Мне на затылок легла рука, а его рот накрыл мои губы, исследуя, пробуя на вкус, дразня самым кончиком языка. Я широко распахнула глаза, встречаясь с грозовым взглядом. Шердан усилил напор. И я сдалась, опустила ресницы, отвечая на поцелуй. Чуть прикусила его губу, на что он среагировал тихим рыком. Теперь его губы буквально сминали мои, пили жадно, как изнывающий путник вожделенную воду. И я отвечала с не меньшей страстью, дразня касаниями его язык, проникший в мой рот.
Кажется, кто-то стонал. Не исключено, что я.
Секунду назад я еще лежала, откинувшись на подлокотник, а Шер нависал, ухватив меня за основание косы и властно целуя, но один рывок, и я уже сижу на его коленях. Блуза оказалась моментально вытянута из брюк. Чуть шершавые ладони прошлись по обнажившейся коже спины, пуская от каждого поглаживания волны мурашек, заставляя выгнуться и прижаться к животу Шера. Позволяя отчетливо ощутить, что он хочет большего, а я…
А я судорожно пыталась расстегнуть пуговицы его рубашки. Рубашка не поддавалась. Я застонала снова, от злости на коварную деталь одежды. Очень хотелось коснуться его кожи. Рванула края ворота в стороны, запустила под ткань свои ладошки, оглаживая перекатывающиеся под гладкой кожей мышцы. Нащупала замеченный еще в лесу шрам под ключицей, пробежалась по нему пальцами, провела отросшими ноготками от шеи к спине, и на этот раз застонал Шер.
Сейчас существовали только двое. Я и он. Не припомню, чтобы у меня так крышу сносило раньше. Может, воздух здесь
– Шердан? – Уже знакомое контральто ворвалось в наш мир на двоих. А далее последовало возмущенное: – Сынок!
Надо отдать его светлости должное, в себя он пришел мгновенно. А может, и не был так уж поглощен страстью. Оторвался от моей шеи, которую нежно прикусывал, запахнул расстегнутую на груди блузу, пригладил ткань эдак с сожалением.
– Да, ма… – Запнулся от хрипотцы собственного голоса, кашлянул и продолжил уже нормально и предельно светски: – Да, матушка. Что-то случилось?
Хорошо, что я сидела спиной к входу. Сейчас я ощущала, как щеки заливает краска стыда, и старалась незаметно убрать руки из-под одежды Шера.
– В замке Амир Аянатан со свитой. – И с сомнением прозвучало: – Надеюсь, вы спуститесь к ужину.
Хлопнула дверь.
– Ника, прекращай, никто не съест тебя. Нам пора спускаться. – Шер уговаривал меня уже не менее получаса.
Я валялась на кровати, уткнувшись лицом в подушки, стонала и предавалась самоуничижению:
– Я никогда отсюда не выйду! У вас есть замковое привидение? Так вот будет! Помру и стану бродить ночами по коридорам, гремя совестью…
В дверь задорно пробарабанили и, не дожидаясь, распахнули. В гостиную влетел довольный жизнью Альгер, насвистывая что-то победное.
– Так что, вы идете? – Он замер в дверях спальни, привалился к косяку симметрично уже стоявшему там же Шердану и вопросил: – Какая муха ее укусила?
Тот лишь тяжело вздохнул и ответил:
– Матушка…
– Нику укусила шаиса Галиана Тарис? – Маг хохотнул, я глянула на мужчин из-под локтя.
– Не укусила. Просто вошла в неподходящий момент. Ты же знаешь матушку, ей все нужно контролировать, – пожал плечами жених.
– О! И чем же вы таким занимались! – поинтересовался Альгер с преувеличенным вниманием.
– Ничем особенным… – начал было Шер.
А вот я возмутилась, вознегодовала и даже села на кровати:
– Ничем особенным? Нас застукала твоя мама, когда твоя рука была фактически у меня в трусиках, а моя… – Я осеклась, увидев, как изумленно поползли вверх брови Альгера.
Взвыла, запустила в них подушкой и упала обратно лицом в постель.
– Совет да любовь, – хихикнул маг. За что получил подушкой уже от Шера и предпочел ретироваться.
К ужину мы все-таки спустились. Как Шердану это удалось? Меня просто повесили на плечо, отнесли в купальню и макнули в воду. Как я орала, как орала! Но расчет этого хитрого гада был верен: о смущении я думать перестала, горя жаждой мщения.
В спальне укутанную в полотенце меня ждали невозмутимый жених, самое целомудренное платье, бокал вина и обещание купить домишко в Мастоле, Катахене или любом ином городе, который мне придется по вкусу. Он даже подтвердил обещание магически, и вязь на его запястье усложнилась. Это был веский аргумент, чтобы играть свою роль далее. Мое упущение, что сразу не обсудили этот момент. Я украдкой кинула взгляд на догорающий за окном закат и начала одеваться. К счастью, силой выставлять из комнаты жениха не пришлось, он задержал взгляд на моих ногах, вышел сам и вернулся только помочь с застежкой. Вообще заметила, что при наличии нарядов, явно предполагающих помощь в надевании, мне ни разу не помогала прислуга. Шайсар-горничная. Я улыбнулась.