Черная вишня
Шрифт:
– А при чем тут источник? – Ну да, мне все было интересно.
– Ника, свободная энергия источника нас пьянит. Как легкий алкоголь. – Дейзи блаженно зажмурилась. – О! Вот и Мэтти! Я тебя на минутку оставлю, слетаю тоже подкрепиться.
Она подмигнула и ввинтилась в иол. Мэтиус приближался ко мне в компании еще трех духов. Все выглядели очень довольными.
– Ника! Держи скорее! – Передо мной зависла примерно литровая бутыль, запечатанная сургучом.
Я машинально подхватила увесистую ношу.
– Это все мне? – догадалась я по сияющим лицам.
– Да!
– «Каро эста». Прекрасный купаж, очень удачный был год для вина, – добавил второй, чуть смущаясь.
– Послушай его, Карус знает, что говорит. – Мэтиус наклонился ко мне и шепнул: – Он винодел. В бочке вина и утоп, надегустировавшись.
– Этого вина мне хватит, чтобы упиться до смерти, – скептически оглядела внушительную емкость.
– Деточка, то, что нас не убивает, делает нас сильнее, – заявила четвертая соучастница ограбления погреба.
– А то, что убивает, делает нас мертвыми, – мрачно ответила я.
Подвал потряс очередной приступ веселья. Похоже, духи уже успели приложиться к источнику.
– Я же говорил – она прелесть. – Мэтиус подплыл ко мне. – Наш человек!
– Я Кларисса, – представилась дама и обратилась к остальным: – Раз почти все прибыли, саммит объявляю открытым!
Из пола оперативно вывинтилась Дейзи и тут же взяла слово, к некоторому недовольству Клариссы:
– Предлагаю сразу определить, где будем собираться в следующий раз, а то потом все окончательно захмелеют.
– Только жребий тянуть не предлагай, соломинки все равно через руку видно.
– Может, посчитаемся? – предложил щуплый старичок в рваной мантии.
– Фагор, если мы будем считаться по одной из твоих формул, то наша милая вечеринка превратится в кружок юного математика.
Духи загалдели.
– А вы конкурс устройте, – подала голос я, расковыряв сургучную печать, и на меня тут же уставились все присутствующие.
– Красоты? – Лизи поправила волосы.
– Не-э… – Я принюхалась к содержимому бутылки. – Конкурс самых необычных смертей.
Духи снова загалдели, обсуждая идею. А ко мне подплыл Мэтиус. Поманил за собой куда-то в угол.
– Так, где-то я это видел… Вот этот камень нажми. – Он сосредоточенно изучал кладку. – Теперь вот этот. И поверни.
Я села на колени и выполнила его указания. В открывшейся нише обнаружилась завернутая в кожу какая-то сильно истрепанная книга, расползшиеся в труху тряпки, с которых посыпался жемчуг, и небольшая деревянная чаша.
– Вот! То что надо, чтобы из горла не пить. Давно тут валяется, – прокомментировал свою находку довольный Мэтиус. – Как-то ее мудрено называли. То ли груул, то ли граат.
Я оставила находку в углу, забрав только бутыль и чашу.
У духов уже вовсю шло обсуждение конкурса.
– Ника, – налетела на меня Дейзи. – Ты будешь председателем жюри!
– Не собирались мы только у Вистелии и Лизи, у весельчака Анри, у Сюзон и у Грегора, – это снова Кларисса.
– Вот с девочек и начнем, – подытожила Дейзи.
Слово взяла Лизи:
– Некоторые
– А почему упала? – ехидно уточнила Вистель.
– Меня толкнули, – зарделась девушка.
– А кто? – Это снова хвостатая.
– Пастушок Мика.
– А почему?
И после этого вопроса она, кажется, сдалась:
– Для сокрытия преступного сговора между ним, мной и его сестрой, которая работала горничной у одного молодого дворянина. Я должна была соблазнить Эраста, но предалась романтическим чувствам и грозилась все рассказать. В общем, меня утопили, а Эраст пустился во все тяжкие, проигрался, женился на богатой немолодой вдове, спился и утопился в том же пруду. – Девушка мило улыбнулась.
– Бедная Лизи, – ошарашенно пробормотала я. – А Вистелия?
– Вистелия жила в этом пруду. Она русалка. Когда в итоге розыскных мероприятий Мика раскололся и тело стали искать, Вис как раз примеряла мое платье. Ее забагрили, вытянули на сушу, и пока разобрались, что под платьем хвост, она уже обсохла.
Я нервно осушила чашу и налила себе еще.
– Теперь дружим. У нас там мило, лес, холмы, город рядом.
– Сюзон, твоя история? – подбодрила Дейзи.
– А у меня все очень просто. Меня интересовала возможность уехать подальше от авторитарной родни, его – мое приданое. Испортил все брачный контракт. Пока я была жива, большей частью приданого по-прежнему распоряжался отец. Жених разобрал мелкий почерк уже дома.
– И что? – уточнила я, разглядывая холодную белокожую брюнетку с уродливыми синяками.
– Отравилась крысиным ядом. – Она пожала плечами.
– А синяки откуда?
– Крысиный яд есть не хотела. – Это прозвучало так буднично.
Я отпила еще вина и вкрадчиво спросила:
– Ты ему хоть отомстила?
– Через месяц сошел с ума, – доверительно сообщили мне.
Я отсалютовала ей кубком.
– А это весельчак Анри. Он не любит говорить о своей смерти, но мне разрешил пересказать, – снова вклинилась Дейзи, указав на угрюмого сухощавого духа, висевшего в углу.
Тот обернулся, сдержанно кивнул и продолжил что-то обсуждать с Фагором.
– Аниэру оракул предсказал, что смех его погубит, и юный весельчак стал жрецом Неведомого. Поклялся не смеяться.
– Однажды, – мужчина как-то вдруг переместился к нам, – я шел через площадь в Дуэте. Там как раз приехал цирк и зверинец. Какой-то шутник или злоумышленник открыл клетки с хищниками. Паника, крики, давка. Вы бы видели, как улепетывала стража! – На строгом лице появилось мечтательное выражение. – А там была девочка лет семи. Она схватила прут и, ругаясь и выговаривая тиграм и львам за плохое поведение, погнала их этим прутиком назад в клетки. У нее было такое сосредоточенное личико… Я не выдержал, рассмеялся – и словно плотину прорвало. Хохотал до упаду… – Мечтательное выражение сошло с лица этого странного духа, словно сорвали маску. – У нашей семьи была плохая наследственность. Сердечный приступ.