Черничное мороженое
Шрифт:
— С твоей дочерью все хорошо, — сказал Он душе, шагая по саду, — у нее теперь есть отец.
Душа побледнела еще сильнее и перестала плыть, замерев и вцепившись в Его рукав.
— Да, — Он продолжил, — наш сотрудник нашел твоего Илью, он сейчас в реанимации возле твоего тела сидит. Там ведь твоя подруга работает, я правильно помню? Теперь девочка останется с ним, а я отведу тебя в твой новый дом. Что такое?
Душа продолжала струиться в воздухе, сложив молитвенно руки перед собой.
— Пожалуйста, —
— Так сильно хочешь? — Он чуть сдвинул брови, а душа яростно закивала. По призрачной щеке поползла крупная, переливающаяся на солнце слеза, и Он задумчиво произнес: — Ты так и не потеряла способность чувствовать и плакать, пожалуй, тебе и впрямь к нам рановато. Что ж, потом вернешься, позже, а сейчас иди. Иди и больше не нарушай!
— Вика! — заорал Илья, напрочь позабыв, что обещал сидеть тихо как партизан в засаде. — Скорее сюда! Она плачет!
Виктория влетела в бокс, увидела катящуюся по щеке подруги слезу и схватилась за стену. А потом взглянула на экран прибора и без слов вытолкала Илью из бокса.
— Она приходит в себя, выметайся, я позову доктора. А ты жди в коридоре!
Илья кое-как добрался до подоконника и прислонился лбом к прохладному стеклу. Ему больше ничего не оставалось кроме как ждать.
Бес сидел в своей беседке, смотрел на закат и ни о чем не думал. Просто не хотелось.
— Красиво, правда? — голос рядом заставил вздрогнуть, Бес повернулся и едва не свалился со скамейки.
— Вы?..
— Я. Так о чем задумался?
— О чем? Да о разном. Например, о том, что я не справился.
— Да? — в Его голосе сквозило неподдельное удивление. — И почему ты так решил, если не секрет?
— Я не смог сохранить их семью, — вздохнул Бес, — Евочка очень расстроилась, а видели бы вы лицо Ильи, когда он пришел к Софии в реанимацию!
— Могу себе представить…
Они помолчали.
— Ты считаешь, они могли бы простить друг друга? Там столько недомолвок и обид…
— Я бы убедил! — с жаром принялся отвечать Бес, а потом как-то стух. — Но наши меня подняли на смех.
— Ну, ты на них не обижайся, вообще-то так не принято, — заступился за подчиненных Он, — они поступают по правилам.
— А как же сердце? — не согласился Бес. — Можно хоть раз пойти против правил, если так велит сердце?
Сказал и замер испуганно. А вдруг не то сказал? А вдруг ляпнул, не подумав? Попрут ведь. Но Он молчал и думал, глядя в одну точку. И лишь когда солнце коснулось горизонта, заговорил:
— Ты ведь сегодня тоже только то и делал, что попирал правила. И что мне с тобой прикажешь делать?
— Снова выгоните? — пригорюнился Бес.
— А ты хочешь назад? —
Ну кто ему виноват? Конечно, надо было думать, разве он правил не знает? Не надо было пугать этого дурака-мэра, уговорить надо было, по-хорошему, и Аньке угрожать не стоило, хорошая ведь девчонка оказалась, отзывчивая, и так бы помогла…
— Все ты правильно думаешь, — кивнул Он, продолжая наблюдать за стремительно прячущимся солнцем, — никак не отвыкнешь от старых методов.
— Так а если они не понимают? — уныло проговорил Бес, понимая, что теперь уж точно попрут. — Я и хотел бы добром, но там же быстро действовать надо было. И потом, я же не соблазнял, так, хотел припугнуть… Да что я оправдываюсь, — устало махнул он рукой и поднялся, — все равно кругом виноват, что мог нарушил. Выгоняйте!
— Сядь, — не поворачивая головы, сказал Он, и Бес сполз обратно на скамейку, — конечно, надо стараться только добром… — а потом повернулся и сказал очень серьезно: — Ну а если совсем не понимают, то можно, конечно, и припугнуть. Что поделаешь, люди!..
И хоть его лицо оставалось серьезным, Бесу отчего-то казалось, что в морщинках возле глаз прячется улыбка. Он встал и жестом указал Бесу сидеть.
— Сам понимаешь, новые тебе дать не могу, они раз в жизни выдаются, но вот кое-что у меня для тебя есть, — с этими словами Он вытащил откуда-то из-за спины нечто обугленное с торчащими в разные стороны перьями.
— Это же… — Бес сглотнул и облизал пересохшие губы, — это же мои крылья! Откуда они у вас?
— Сохранил. Они сильно обгорели, когда ты падал, но летать могут. Правда невысоко и не так быстро…
— Спасибо, — хрипло проговорил Бес и схватил крылья. Не удержался и сунул нос в когда-то белоснежные, а теперь обгоревшие края, — вы не представляете, что это для меня значит!
— Отчего же, представляю, — усмехнулся Он, — и знаешь, я рад, что ты здесь.
— Я тоже… — слова застревали в горле и мешали дышать, но он продолжал говорить, — и я рад, что вы их сохранили.
Он кивнул и направился к выходу, а потом обернулся.
— Просто я верил, что ты вернешься, — и исчез в глубине сада.
— Давай, догоняй, — Ангел летел по небу, стараясь не сильно махать крыльями, подстраиваясь под приятеля.
— Умный какой, сам попробуй так, — пробурчал Бес, но все же старательно махал половинками крыльев, для верности помогая себе всеми конечностями.
Вместе с Ангелом они долго чистили и выстригали его крылья, друг даже втихую выдрал у себя несколько самых крупных перьев, так, чтобы незаметно было, и они воткнули их там, где крылья Беса выглядели наиболее куцыми. И теперь они вполне сносно держали его увесистое тело.