Чернила и кровь
Шрифт:
Николас кивнул на Айдена, и Полли нахмурилась, видя его впервые и точно не узнавая.
– Мой новый сосед по комнате, – представил его Николас таким сладким тоном, что не оставалось сомнений: он предвкушал дальнейшее. – Айден Равенскорт.
Изменившись в лице, Полли присела в неуклюжем реверансе, чуть не выронив из руки ложку. К встрече с наследным принцем она была не готова.
– Ему и пудинг, и говядину с картошкой, и что там есть ещё.
Полли ещё разок присела в реверансе, а после этого торопливо положила еду в тарелки и, чуть не уронив,
– Решил покрасоваться знакомством с принцем?
– Да, мне очень стыдно, – заявил Николас, и в его голосе не слышалось ни капли раскаяния.
Они уселись за столик у окна, на деревянной столешнице красовался стилизованный олень. Рядом громоздилась кадка с разлапистым зелёным растением, но за столом без проблем разместилась бы ещё пара человек. Никто не торопился занять места.
– Тебя опасаются, – заметил Николас. – Не знают, чего от тебя ждать и как себя вести.
– А ты сегодня чего такой дружелюбный?
Мелькнула мысль, что Николас решил подружиться с принцем и таким образом заиметь тёплое местечко при дворе. Но Николас ответил только:
– Я умею быть благодарным.
Только заканчивая с говядиной и картошкой, Айден понял, о чём он. Видимо, всё-таки помнил, что происходило ночью. Ему и есть не хотелось именно после ведьминых шляпок, они обычно напрочь отбивали аппетит. Зато Николас взял двойную порцию травяного чая и попивал его, лениво наблюдая за столовой из-под полуопущенных век. Он казался расслабленным и о чём-то мечтающим, но Айден видел похожее выражение лица у матери. Она любила притворяться слабой и зачастую глупой, но это было лишь маской, под которой скрывался цепкий ум. Многие догадывались, что, пока император правит, именно императрица плетёт интриги – хотя чаще она их расплетала.
Поэтому леность Николаса не обманывала Айдена. Тот был отнюдь не так прост. Но делиться мыслями не спешил.
– Ты знаешь эту девушку, Полли? – спросил Айден.
– Она работает на кухне всё время, пока я тут учусь. Хорошая, старательная.
– Она служанка.
– И что с того?
Из отчётов Дэвиана Айден помнил, что соседи по комнате у Николаса менялись очень часто, он ни с кем не мог ужиться. Кроме Аарона Стейфила в последний год. Как оказалось, потому, что они не разговаривали.
Ещё и следовать планам отца Николас не любил. Так что, скорее всего, был настроен не против Айдена, а против принца как символа навязываемых решений.
Они доели в молчании, если не считать коротких реплик Николаса о следующих предметах. Ничего особенного: стратегия с тактикой и древний кальтонский язык – Кальтона давно исчезла, но язык использовался для многих чар. Айден его любил, неплохо знал, так что проблем не ожидал. В отличие от грядущей ритуалистики. Но этого он озвучивать не собирался.
– Учти, мил я только сегодня, – заявил Николас. – Дальше ты сам по себе, я сам по себе. Но твоё зелье точно спасло мою голову. И нам с тобой целый год вместе жить, так что можно хотя бы разговаривать.
А
– Ты прав, – согласился Айден. – И раз мил ты только сегодня, я хочу кое-что спросить.
– Нет у меня больше ведьминых шляпок. Да и те были не мои.
– Ты знаешь, как попасть на крышу?
Выражение лица Николаса сменилось, вмиг потеряв весёлость. Он хотел спросить, но и так было понятно, зачем Айдену крыша. Сжал губы, а потом кивнул:
– Туда вообще-то нельзя, но я покажу, как пробраться. После занятий. На этом мы квиты.
Оставив позади шум столовой, ученики разбредались по аудиториям под звон колокола. Кальтонский давался легко. Со стратегией и тактикой возникли проблемы, но тоже ничего такого, с чем Айден не мог справиться, посидев за книгами. Он с трудом дождался окончания занятий и того момента, когда они с Николасом оставили учебники в комнате и снова оказались в коридоре.
Студентов в коридорах стало существенно меньше. Кто-то наверняка пошёл ужинать, другие устроились в комнатах заниматься… или скорее играть во что-то, может, даже в запрещённый в Академии вист. Большинство карточных игр считались азартными, а значит, точно опасными для юных аристократов, но к висту администрация относилась с особым презрением.
Николас вёл мимо полукруглых окон длинными коридорами, мимо масляных пейзажей на стенах и всё реже попадающихся учеников. Наконец они упёрлись в невзрачную лестницу из трёх ступенек и дверь. С огромным замком, от которого несло чарами.
– Её заперли недавно? – спросил Айден, догадываясь о причине.
– Нет. Ученикам нельзя на крышу. Как ты понимаешь, никто запрет не соблюдает. Чаровники обновляют магию, комендант меняет замки, но у нас много талантливых учеников. Есть даже своеобразное соревнование, сколько продержится новый запрет.
– Мы же только вчера начали учёбу. Уже взломали?
Николас с довольным видом поведал:
– Нынешний замок продержался аж три часа. И то, думаю, из-за того, что Ирвинг Блэкспот в этом году явился только накануне занятий.
Николас приложил ладонь к двери, осторожно провёл и надавил. Замок щёлкнул, и дверь открылась. Запирающие чары не считались сложными, хотя существовали и поистине виртуозные. Но здесь не императорский дворец, так что магическая «отмычка» – может, от этого самого Ирвинга Блэкспота – уже висела подготовленной.
– Даже не скрипит? – удивился Айден.
– А с чего должно? Мы тут регулярно смазываем. Масло, конечно, приходится незаметно одалживать.
После обеда на улице резко сгустились тучи и заметно похолодало. Крыша представляла собой большую площадку с множеством башенок и каменным парапетом. Ветер дул сильный и прохладный, так что Айден плотнее закутался в пиджак, галстук хлопал на ветру.