Чернильная девушка
Шрифт:
– Я больше семи лет выезжаю за счет пошлых веяний современного общества. Моя аудитория – это циники, считающие, что человечность в наше время не в части.
– Ты, что, совсем идиот? Не вздумай даже так думать, не то, что где-нибудь ляпнуть на публике! – Игорь шлепнул газетой по голове писателя. – И, вообще, с чего это спустя шесть лет в тебе вдруг проснулась совесть?
– Я не хочу об этом говорить…
– Нет уж, извольте. Мне все это не нравится, так что давай на чистоту. Я мирился с твоими загулами и вздорным характером, но твой общий настрой в последнее время не на
– Есть одна девочка, – Денис тяжело выдохнул. – Я искалечил жизнь ей и ее семье. Из-за меня она больше не сможет ходить…
– Только уголовного дела нам не хватало! – Игорь вскинул руки. – Идиот! Сколько раз я говорил, чтобы ты не садился пьяным за руль! Все пропало!
– Я не сбивал ее. Она сорвалась с моста, потому-что решила повторить действия женского персонажа из моей книги: «Утро на кончиках пальцев».
– Денис, что за ерунда? Ты решил начать экспериментировать в творчестве из-за какой-то глупой девчонки? Почему она, вообще, тебя волнует? Мы просто продаем то, что продается, а все остальное не наша забота! Пусть родители лучше следят за тем, что их чада читают, смотрят и слушают! Между прочим, «Утро на кончиках пальцев» имеет рейтинг «старше восемнадцати»! А она, я так понимаю, еще не совершеннолетняя? Ведь так?
– Я плохо спал прошлую ночь. Мне снилось, что их становится все больше…
– Кого больше? – Игорь Юрьевич устало потер глаза рукой.
– Людей, которые мне поверили. Мне снилось, как они выстраиваются в длинную очередь, конец которой растворяется у горизонта. Все они просили расписаться у них на лбу, а когда я это делал, тлели в воздухе, как сожженные остатки пергамента…
– Ну, брат, тебя понесло.
– Дальше еще «веселей», – Денис горько усмехнулся. – Мне приснилась жена. Как я читаю ей теплым летним вечером отрывок из своего первого романа, а она вносит свои замечания. Ну, того романа. Ты знаешь. Когда я еще хотел написать что-то стоящее. Мне так захотелось хотя бы на мгновение вернуть то душевное состояние, почувствовать себя счастливым…
– Все это полная ерунда. Мы с тобой создали отличный бренд писателя Дениса Леваева, со своим коммерчески успешным образом, философией и интересным художественным стилем. А теперь ты хочешь все испортить из-за того, что мы, якобы, портим людей.
– Книга должна либо развлекать, либо обучать читателя. Если она выполняет эти две задачи одновременно, то это просто замечательная книга. Но то, чего книга точно делать не должна, так это губить человека…
– Полная ерунда!
– Нет. Ты знаешь, что это так, Игорь.
– Я знаю только одно – книга, как и любой другой товар, должна хорошо продаваться. Когда твоей жене резко понадобился «свежий» автомобиль, а старшая дочь собирается в Японию «подтягивать язык», ты не будешь париться о «высоком». Тебе нужны деньги и точка, если при их заработке никто не умер или не сел, то дальше и думать не стоит.
– Но я покалечил человека и, возможно, не одного.
– Денис, ребенок без присмотра взрослых может запросто покалечиться ножом или штопором. Давай теперь из-за этого закидаем камнями всех производителей острой кухонной утвари? Это глупый разговор
– Значит, я пишу для обывателя?
– Ты это так сказал, будто проституткой подрабатываешь.
– А что это, как не интеллектуальная проституция? Поступаясь принципами и высоким предназначением писателя, плевать на мораль и ответственность ради бабок. Сегодня делать одно, а завтра совсем противоположное только потому, что больше заплатили?
– Раньше тебя все устраивало.
– Раньше мне не было тридцать пять лет, и я не жил один в пустом доме! Раньше из-за моего творчества дети не срывались с моста! Раньше я думал, что стану хорошим автором!
– Кто тебе сказал, что ты плохой автор?
– Хороший автор умеет завлечь на вершины человеческой мысли. Дотянуть до этих вершин читателя через интересное и содержательно глубокое повествование. Заставить их задуматься, сделать их хотя бы чуточку лучше, а не выдавать им яркий фантик с дерьмом.
– Философия жизни – тема сложная и малоприбыльная. Люди не любят такое читать и бестселлером такая книга ни за что не станет. И ты не Ганди, чтобы направлять по жизни людей. За альтруизм не доплачивают. Поэтому не лезь туда, в чем не преуспеешь.
– Ты считаешь, что я слишком плох для этого?
– Опять двадцать пять, Денис! Сколько можно? – Игорь Юрьевич поднялся с дивана. – Твои книги читают! По твоим сценариям снимают сериалы, которые смотрят! Песни под твоим авторством крутят по радио! Хватит метить на роль доброго литературного мессии! Все и так хорошо!
– В общем так! Я меняю направление всего моего творчества! Новое видение, новые истории, подлинная мораль!
– Ха, подлинная мораль, знать бы еще, что это такое…
– Я говорю серьезно!
Игорь Юрьевич навис над Денисом, упершись рукой в спинку дивана.
– Хорошо, хорошо, Денис, не кипятись, – почти шепотом сказал литературный агент. – Я все понимаю. Но подумай вот о чем: ты готов принять все возможные последствия своего решения? Ты готов отказаться от хороших денег, востребованности, любви поклонников? Готов все поставить на «черное»? Думающих о «тонких материях» людей достаточно, но примут ли они твое новое творчество, поймут ли они тебя? Справедливая цена за правду и высокие идеи может быть такой, что ты станешь автором с более скромными аппетитами.
Денис молчал, и Игорь Юрьевич ободрительно похлопал его по плечу.
– Не знаю, как ты, а я бы выпил зеленого чая.
– Я не хочу чая.
– Не время раскисать, Денис, – Игорь Юрьевич поставил на плиту чайник.– Через три дня презентация твоей книги здесь – на малой родине, а через десять дней нас ждут читатели Москвы. Надеюсь, ты не забыл о такой «мелочи», как две презентации? Кроме того, еще планируется эфир на радио. Короче, дел у нас много. Поэтому, смотри, не выкини какую-нибудь глупость. Мое терпение и так уже давно трещит по швам.