Чернильно-Черное Сердце
Шрифт:
— Есть какие-нибудь новости по квартире? — спросил он, когда их такси откатывалось в сторону Вест-Энда.
— Вчера я повысила цену своего предложения, — сказала Робин. — Жду ответа. Было бы здорово получить ее. Я устала смотреть на ужасные места и чувствовать себя третьей лишней у Макса.
Дорога возле «Тоттенхэма», любимого паба Страйка, расположенного недалеко от их офиса, оставалась строительной площадкой, и им приходилось преодолевать дощатый настил через канаву, заполненную щебнем, чтобы добраться до двери. Оказавшись внутри, несмотря на шум снаружи,
Запросив кофе, Робин села на одну из красных кожаных банкеток и достала телефон, чтобы поискать информацию о Художественном коллективе Норт-Гроув. Когда Страйк присоединился к ней с пинтой в руке, он сказал:
— Мы должны из вежливости сообщить полиции, что нас попросили найти Аноми. Я позвоню детективу полиции Мерфи.
— Отлично, — сказала Робин. Затем, передавая Страйку ее телефон, — Вот: смотри — вот с чего все началось.
Страйк посмотрел на фотографию большого грязно-розового дома, под которой было написано:
АРТ-СООБЩЕСТВО «НОРТ ГРОУВ».
Мы предлагаем уроки рисования с натуры, гончарного дела, гравюры и фотографии.
Приветствуем новичков! Мы также сдаем студии художникам.
— Если Джош все еще околачивался в коллективе вплоть до поножовщины, мы должны это проверить, — сказала Робин. — Должно быть, это место, где обитает Аноми.
— Согласен, — сказал Страйк, пролистывая веб-сайт и рассматривая фотографии уроков рисования. На некоторых были изображены серьезные взрослые, сидящие за гончарным кругом, на других — дети в фартуках из ПВХ, делающие репродукции, а также множество примеров студенческих картин, фотографий и карандашных рисунков. Отдавая телефон, он сказал:
— Не хочешь послушать про портрет подозреваемого?
— Давай, — сказала Робин, доставая свой блокнот.
— Ну, если Аноми действительно тот или та, за кого он себя выдает — фанат, одержимый игрой, — то он, конечно, молод.
— Согласна, — сказала Робин. — Я не могу представить, чтобы кто-то старше тридцати был настолько одержим мультфильмами на YouTube.
— Но если он не просто злой фанат, а на самом деле затаил личную неприязнь к Эди и увидел в этом способ добраться до нее…
— Ну да, тогда он может быть любого возраста, я полагаю, — сказала Робин.
— И мы ищем человека с опытом программирования или кодирования, — сказал Страйк, вытаскивая блокнот и начиная писать.
— Если только… — сказала Робин, и Страйк поднял голову. — Ну, Эди сказала мне, что игра похожа на красиво анимированный чат. Если бы два человека действительно сделали это, один мог бы быть художником или дизайнером, а другой программистом?
— Нам нужно проникнуть внутрь этой игры, — сказал Страйк, откладывая ручку и доставая мобильный. — Это основа: хорошенько взгляните изнутри и посмотрите, что можно найти.
Пока Страйк искал игру в сети, Робин пила кофе и наслаждалась чувством удовлетворения, когда ее глаза
— Дерьмо, — сказал Страйк после пятиминутного молчания.
— Что? — спросила Робин.
— Я не могу войти. Только что сделал три попытки.
Он показал Робин экран своего телефона. Маленькая анимация Харти, угольно-черного сердца с его свисающими артериями и венами, смотрела на нее с экрана, улыбаясь и пожимая плечами. Под Харти были слова:
«Ой! Что-то пошло не так. Попробуй позже, бвах!”
— Я попробую, — сказала Робин. Она приступила к работе со своего мобильного, но, введя адрес электронной почты, который она указала для таких обстоятельств, который не имел никакого отношения ни к ее настоящему имени, ни к агентству, и подобрав пароль, она тоже сама смотрела на небольшую анимацию, на которой Харти пожимает плечами, и ей сказали попробовать еще раз позже.
— Возможно, у них технические проблемы, — предположила она.
— Будем надеяться на это, потому что единственный верный способ исключить подозреваемых — наблюдать за тем, как они занимаются своими повседневными делами, не прибегая к помощи телефона или ноутбука, пока Аноми пишет в Твиттере или активно участвует в игре.
— Ладно, — сказал Страйк, возвращаясь к своей записной книжке, — наш профиль подозреваемого пока гласит: ему, скорее всего, меньше тридцати, — он взглянул на Робин, которая кивнула, — либо сведущ в программировании, либо в творчестве, либо в том и другом… женщина, как ты думаешь?
— Может быть и тем, и другим, — сказала Робин, — хотя все, кажется, считают Аноми мужчиной.
— Я думаю, нам нужно глубоко заглянуть в аккаунт Аноми в Твиттере и посмотреть, что он мог бы выдать… Вообще-то, — сказал Страйк, — объясни мне, что такое Твиттер.
— Что ты имеешь в виду? — со смехом спросила Робин.
— Ну, я его видел, но никогда им не пользовался. А ты?
— Раньше у меня был аккаунт в Твиттере, но я никогда ничего с ним не делала.
— Так как именно это работает?
— Ну, ты пишешь короткие сообщения — твиты — и можешь общаться с кем угодно в Твиттере, если они тебя не заблокировали.
— И все в Твиттере могут видеть твиты друг друга, не так ли?
— Да, если ты не сделал свой аккаунт приватным. Тогда только твои подписчики смогут прочитать то, что ты написал. И если два человека подписаны друг на друга, они могут отправлять прямые сообщения, которые никто другой не увидит.
— Так… — сказал Страйк. — А в чем смысл?
— Не знаю, — сказала Робин, снова смеясь. — Это может быть весело: там много шуток и прочего. Ты можешь напрямую общаться с известными людьми. Пошутить немного.