Черно-белое знамя Земли
Шрифт:
— Поэтому вы спрятались на Форпосте? — спросила Анжела.
— Да, коллега. — Профессор указал на маленькие чашечки с зеленым чаем. — Угощайтесь, господа, это новый сорт. Никаких генетических хитростей, чистейший продукт.
— колониальные продукты, — засомневался Вальтер. — Говорят, они не могут не быть трансгенными. Ведь раньше на Форпосте чай не рос, чтобы вывести более-менее приличный местный сорт, вы должны были трудиться над ним лет сорок или применить ускорители роста.
— Или привезти его с собой, — закончил профессор. — Я ведь не говорил, что это местный сорт, я сказал — новый. Мой племянник
— И все-таки почему? — вернулся к теме Грайс. — Почему модификация доступна лишь одной расе?
— Вальтер, не форсируй, дай осмыслить то, что мы уже знаем. — Алекс пригубил чай. — Очень вкусно, профессор. Смею утверждать как большой любитель чая.
— Большой любитель — это почти профессионал. — Ли вежливо улыбнулся. — Но вы напрасно осаживаете офицера Грайса, он, как капитан полиции, имеет право знать все. Вот только, боюсь, у меня нет ответа на ваш вопрос, Лерр Вальтер.
— У меня есть, — самоуверенно заявил Джейсон. — Все очень просто. Заговорщики — китайцы и желают видеть желтую расу единственной расой на Земле и колониях.
Алекс и Грайс переглянулись, Анжела спрятала усмешку, Вакидзаси остался невозмутимым, как и на протяжении всей исповеди профессора.
— Что? — Чу обвел товарищей недоумевающим взглядом. — Что не так?
— Все не так, — снисходительно ответил Грайс.
— А когда тебя устраивали мои слова? Ты вечно недоволен!
— Сейчас речь не об этом, Джейсон, — вмешалась Анжела. — Вальтер имел в виду, что все не так просто, как кажется.
— Я имел в виду то, что сказал, — возразил Грайс.
— Угомонись! — Анжела строго взглянула на брата. — Модификация, с одной стороны, полезна, но с другой — это пока несовершенный процесс, Джейсон. Одно только сокращение продолжительности жизни «ночных» модификантов в три раза уже наводит на мысль, что заговорщики не очень-то дорожат «избранными». Они собираются лишь воспользоваться ими как расходным материалом, а затем списать.
— Списать? А кого прописать на их место?
— Как и сказал профессор — ксеноидов.
— А успеют? — Джейсон задумался. — Слишком далекие перспективы. Но даже если ШНЦ наштампует этих «ксенонов» досрочно, это не противоречит моей версии. У них будет желтая кожа и раскосые глаза.
— Или бурая шерсть и глаза по блюдцу, как в сказках Андерсена, — возразил Вальтер. — Вряд ли они вообще будут похожи на людей.
— Ты перебил! — Чу поднял руку. — А командовать ими будут нормальные люди. Кучка толстых мандаринов из Шанхая с самыми обычными человеческими способностями.
— Модификанты не машины, — вмешался Воротов. — Их нельзя запрограммировать на верность слабым хозяевам. Потеряв человеческий облик, они вовсе выйдут из-под контроля и начнут подчиняться сильнейшему из себе подобных. Нормальная логика выживания. Обманутые добровольцы-модификанты этого пока не понимают, но сами заговорщики отлично видят перспективу. И все-таки они уверенно держат курс на рифы. Почему?
— Тогда не знаю. — Джейсон развел руками.
— Вот и мы не знаем. И хотим понять. Профессор, у вас есть предположения?
— Я не думал об этом, коллега.
— Сомневаюсь, — сказал Алекс. — Если бы вы не думали об этом,
— Сомневаться — ваше право, офицер, но я говорю искренне. Мне было достаточно страха перед перспективой невольно стать модификантом. На Форпосте, как видите, мне это не грозит. Придется вам разбираться самим.
— Командир, разрешите… — сказал Грайс и обернулся к сестре. — Ангела, ты знала обо всем этом?
— О модификантах? Знала половину, не больше. Все о модификантах знало только руководство корпорации «Манитек», а конкретно — Ганс Штейнбок. Мне он рассказал только то, что было официально изложено в конкурсной заявке ШНЦ. О «генетической модификации», о коррекции нервной системы и физических параметров. Во все остальное он посвящал только тех, кто работал во внутреннем блоке. После перевода проекта на частное финансирование я стала руководителем «белой» команды, занималась легальными исследованиями. Прозревать я начала совсем недавно, после появления у нас в лаборатории человека с Дао, который знал некоторые детали Шанхайского проекта… те, о которых говорили тот ученый и агент земной разведки на Дао. Человек случайно услышал их разговор, и «драконы» едва не затравили его, как зайца.
— Занятное совпадение, — сказал Ли.
— Но твой Ганс давно знал все подробности Шанхайского проекта, — констатировал Вальтер. — Откуда, если заговорщики, не считая того уникума-ученого, даже на самом низшем уровне практически неподкупны, не поддаются шантажу, не реагируют на специальные химические методы допроса и не ломаются под пытками?
— Какие интересные детали! — заинтересовался Чу. — А можно подробнее и под запись? Кто пытал, кого и когда? Даты, имена, адреса.
— Обойдешься, — вставая, сказал Алекс. — Думаю, в случае с Гансом Штейнбоком все обстоит действительно так, как любит Джейсон, — просто. Доктор получил сведения о модификантах от самих китайцев. Либо купил, либо украл. В отличие от государственных шпионов, частные не имеют лимита средств на подкуп агентуры и не связаны клятвой соблюдать закон. Но хочу вернуть вас, граждане, к нашим баранам. Как распорядился крадеными данными Штейнбок, вопрос десятый. Сейчас главное — разобраться с шанхайским вопросом.
— Боюсь, придется разбираться в комплексе, — неуверенно сказала Анжела.
— Вот как? — Алекс поднял на нее испытующий взгляд. — Почему?
— Потому что Штейнбок добился определенных успехов. — Анжела перевела виноватый взгляд на Грайса. — Я не говорила даже тебе, Вальтер, потому что боялась. Не знаю точно, что Ганс делал с пленными модификантами, но… Ведь нашей первой темой была разработка универсальных машин-первопроходцев для работы в условиях враждебной среды. Думаю, Ганс попытался каким-то образом совместить наши разработки с Шанхайским проектом.
— Киборгов решил наделать? — Чу насмешливо взглянул на Анжелу. — Вы серьезно?
— Да. — Анжела ответила Джейсону странным долгим взглядом. — Для конспирации он оставил этому проекту старое название — по фамилии главного конструктора машин-первопроходцев — «Хартманн».
— Вот так поворот, — озадачился Алекс. — И насколько велики оказались в реальности успехи Штейнбока? Помнится, проект Европейской Академии с этими «первопроходцами» прикрыли в связи с отсутствием результатов, не так ли?