Чернобыль. Реальный мир
Шрифт:
Сейчас в селе расположена база лесного предприятия «Чернобыльская пуща». Особого внимания заслуживает милитаризованный парк пожарной техники. Здесь находится путеукладчик БАТ-2, предназначенный для ведения инженерно-строительных работ в условиях полного бездорожья. Так, во время паводка 1997 года с помощью этого путеукладчика успешно сооружали дамбы. Кроме того, в гараже стоит бронированная разведывательно-дозорная машина (БРДМ-1), которая отлично зарекомендовала себя как транспорт-амфибия, на ней не раз добирались из Парышева в Чернобыль во время весеннего разлива реки Припять. Есть здесь и «пожарный танк» (гусеничная пожарная машина ГПМ-54), и четыре пожарные автоцистерны ЗИЛ.
До аварии в селе проживали 678 жителей, сейчас — 9 «самосёлов». Средний возраст — 75 лет. Расстояние до ЧАЭС — 20 км. Мощность экспозиционной дозы — от 20 до 30 мкР/ч.
Село Ильинцы
Если выехать из Чернобыля по улице Полупанова, то попадешь на дорогу, ведущую точно на запад. По ней через 30 км и доберешься до села Ильинцы.
Пейзаж в пути следования вас будет сопровождать необычный. По обе стороны от дороги раскинулись залежи — заброшенные и зарастающие сельскохозяйственные поля, изредка прерываемые небольшими посадками леса. Справа тянется ограждение из колючей проволоки — это граница 10-км зоны отчуждения. Сегодня ограждение выглядит ветхим и местами ряды колючей проволоки и подгнившие столбы охранного периметра лежат на земле.
На полпути вам встретится село Корогод. Абсолютно пустое, единственной достопримечательностью которого является один из трех табунов лошадей Пржевальского. Он облюбовал территорию села и прилегающие луга. Поэтому вероятность встречи с этими благородными животными достаточно высока.
Еще через 10 км пути увидите перекресток и село Разъезжее. Точнее то, что от него осталось: руины из обгорелого кирпича — Разъезжее было уничтожено пожаром в 1992 году. В память о происшествии у перекрестка был установлен крест. Еще 5 км западнее находится само село Ильинцы. Выглядит оно как самое обычное полесское село: ухоженное, с выкрашенными в яркие цвета домами.
Название села происходит от реки Илья, которая протекает в 3 км западнее. До аварии здесь были средняя школа, клуб и библиотека. После — располагалась одна из воинских частей, принимавших участие в ликвидации катастрофы.
Ближайшие к селу очаги цивилизации — это КПП «Диброва» и база лесников «Лубянка». Рядом находится село Рудня-Ильинецкая, в котором в 2002 году проживали 7 «самосёлов», но в 2008 году это село перестало существовать.
До аварии в Ильинцах проживали 1059 жителей, сейчас — 15 «самосёлов». Средний возраст — 70 лет. Летом здесь можно познакомиться с необычным способом обмолачивания ячменя. Ильинецкие «самосёлы» раскладывают на асфальтированной дороге скошенное ячменное сено, и проезжающие машины своим весом обмолачивают созревшие колоски. Хозяевам остается сгрести солому и собрать зерно.
Расстояние от Ильинцов до ЧАЭС — 23 км. Мощность экспозиционной дозы — от 10 до 20 мкР/ч.
Село Ладыжичи
Это село находится в низине, окруженной болотами и озерами реки Брагинки, которая, в свою очередь, впадает в Припять. Ладыжичи расположены на равном расстоянии — в 8 км от Днепра и от Припяти. На сегодняшний день в Ладыжичах проживают 7 «самосёлов».
Окрестности села изобилуют дикими копытными, особенно много диких свиней, которые частенько досаждают хозяйствам «самосёлов». Поэтому огороды основательно защищены оградой, а на заборах висят колокольчики, трещотки и другие дребезжащие приспособления. Подобных хитростей нет больше ни в одном обитаемом селе зоны отчуждения.
До аварии здесь проживали 683 жителя, сейчас — 6 «самосёлов». Средний возраст — 80 лет. Расстояние до ЧАЭС — 25 км. Мощность экспозиционной дозы — от 10 до 20 мкР/ч.
Село
Лубянка находится у западной границы зоны отчуждения, через него проходит дорога на ЧАЭС. Граница 10-км зоны начинается сразу за северной окраиной Лубянки.
«Самоселов» здесь немного, всего 6 человек, зато почти все имеют довольно крупные хозяйства, большие огороды, сенокосы, многие держат скот. Здесь проживает Михаил Фесенко, потомственный пасечник с полувековым стажем пчеловода. У него во дворе стоят настоящие колодные ульи. Еще одна из уникальных черт села в том, что некоторые жители Лубянки никуда не выезжали. Во время аварии и тотального выселения они были оставлены колхозным руководством в качестве «смотрящих» за порядком на время эвакуации.
До аварии здесь проживали 612 жителей. Средний возраст нынешних «самосёлов» — 74 года. Расстояние до ЧАЭС — 25 км. Мощность экспозиционной дозы — от 20 до 35 мкР/ч.
Легенды Чернобыльского края
Прошлое Чернобыльского края содержит массу удивительных и занимательных для историков фактов. Многие из них связаны не столько с миром материальным, сколько с духовным. Речь идет о полесских легендах и мифах. По мнению ученых-историков, земли в бассейне реки Припять, находящиеся между современными Украиной и Беларусью, были когда-то уникальным заповедником древней славянской культуры, обладавшей множеством самобытных традиций. В древности из-за непроходимых болот и глухих лесов полесский этнос избежал влияния других культур. Здесь сохранились уникальные дохристианские обряды и обычаи. Например, существовали языческие обряды «вождения куста» и «изгнания русалки», последний еще назывался «проводы русалок» или «похороны русалки». Суть этого обряда опирается на древние верования в то, что души умерших невинных девушек блуждают в нашем мире, и только на Русальной неделе (на Троицу) они получают возможность попасть на «тот свет». Чтобы проводить «русалок», специально ряженную девушку в венках поздним вечером водили сначала по селу, затем по ржаному полю, а после приводили на кладбище, где венки срывали и бросали на землю.
Многие литераторы черпают вдохновение и сюжеты в древних полесских легендах.
Примером может служить А. И. Куприн, чей рассказ «Серебряный волк» основан на легендах, услышанных в Чернобыльском крае. Куприн описал историю о полесском вовкулаке — человеке, обладавшем способностью превращаться в волка. В современной мифологии нам больше знакомо выражение — оборотень, или ликантроп (Likantropia в переводе с греческого — «человек-волк»). Происхождение же термина «вовкулак» объясняется очень просто. Волк — на украинском языке — вовк, а на церковнославянском «длака» — означает «шкура, волосы». Нетрудно догадаться, что собирательное значение понятия — вовкулак, означает человек, способный сбрасывать шкуру.
Существует интересный взгляд на полесских вовкулаков, которым поделился наш современник, неутомимый исследователь и популяризатор Полесской этнокультуры Сергей Жила. В своей книге «Вовче-брате», вышедшей в 2008 году, он собрал и систематизировал знания о полесских вовкулаках и их роли в мифах и легендах края. Согласно информации, которую исследователю чудом удалось собрать, полесские оборотни не имели таких жестоких черт, как их собратья в Западной Европе. Считалось, что полесский вовкулак не ел мяса, а питался только хлебом. Однако, превращаясь в оборотня, человек испытывал страшные муки и убегал в лес, где присоединялся к волчьей стае и принимал участие в охоте. Отличить его от настоящего волка можно было по суставам задних ног: они сгибались не назад, а вперед, как у человека в коленях. Кроме этого, на шее у вовкулака всегда присутствовала старая веревка. Считалось, что, сняв ее с шеи вовкулака, можно было снова превратить его в человека.