Черное и белое
Шрифт:
— Ура!!! Завопил я и побежал на выход. Черные воины, успевшие набиться в лабиринт, ведущий в эмпарнату, суетливо стали покидать узость ворот.
Глядя на прыснувших, как тараканы при включении света, во все стороны от улитки вояк, я положил руку на плечо Гамлету и произнес с торжеством в голосе: — Никакая магия, не устоит против мощи нашего оружия и воли к победе, не так ли мой друг?
— Не так! — обломил меня, выглянувший из-за спины стоявшего, тут-же на помосте, Мурхана старый илморуак.
— Посмотри демон, их колдун уже снова творит волшбу и собирает своих прихвостней!-
Шевеление травы, векторами своего движения направленное в сторону входа в эмпарнату подтвердили слова старикана. Вот уже рядом со стенами стали выскакивать из зарослей, как чертики из табакерки бойцы
— Он что, мертвецов поднял? — Задал я риторический вопрос.
— ДА! — Хором проорали илморуак и Гамлет.
— Эй, ребята, вопрос ответа не требовал, я сам все вижу! Выстрел картечью в голову подобравшегося ближе всех штурмовика, ожидаемо разнес голову в мелкие кусочки, но что оказалось неожиданностью, так это то, что безголовый мертвяк нисколечко не убавил прыти и продолжал скрести скрюченными пальцами глину, возникшей перед ним преграды. Глина отваливалась пластами, открывая скрытую под ней тростниковую арматуру.
— Нам их не остановить! — Возопил Гамлет.
— Демон, сделай, же что ни будь! — поддержал его Мурхан, и тут-же скрылся с глаз долой, снесенный вниз, прилетевшим из-за стены копьем. Меня охватило чувство отчаянья, ведь солнце было еще так высоко! Очередной метательный снаряд, едва не зацепив меня, подхватил Мамбу и утащил в сгущающиеся под стеной сумерки.
— Еще немного, еще чуть-чуть! — Орал я, тряся старика. Который, между тем тоже, вырвался из моих пальцев и принуждаемый неодолимой силой инерции скрылся во тьме.
— Наконец-то!!! — Я захохотал, чувствуя распахивающиеся за моей спиной кожистые крылья. Мощный рывок, и я… уставился в потолок кунга «Унимога».
— Тьфу, мля! Приснится же такое!-
В ярком свете, льющемся из забранных сеточкой окон, я увидел стоящее в углу оружие и висящую на крючке одежду. Койка с Гамлетом, стоящая неподалеку оказалась, вовсе даже койкой без Гамлета. В умиротворяющей тишине, состоящей из сотен мирных звуков, едва слышался его голос, вещавший в отдалении, очередные «хырдырпыры». Я спустил ноги со своего спального места и, держа их на весу, задумался, с какой ноги хочу сегодня встать. Это видимо еще «волшебный» сон не отпустил. А, наплевать! Встану с левой! Приободренный железной логикой такого решения, я прошлепал к умывальнику и, почистив зубья стал мучиться вопросом, глядя в зеркальце висящее на стене, «Я-ль на свете, всех милее…», бриться или нет. С одной стороны я в походе, можно сказать, не погрешив против истины, в экспедиции. С другой, морда зудит, загар неровный будет — жене не понравится. Решено, пошкрябаюсь. Завершив умывание, и освободив кишечник, я решил снова его наполнить. И направился к кухонному уголку. На плитке, выставленной на самый малый нагрев, тихонечко булькал чайник. Ладно, кофе и бутерброды — посуду мыть не охота!
После перекуса, я выбрался из фургона и отправился на поиски вождя чернокожих. Гамлет нашелся без проблем, голос его был отлично слышим и послужил мне прекрасным маяком. Великий Черный Властелин окучивал своих новых подчиненных.
— Привет Гамлет! Доброго тебе утречка! Политинформацию проводишь?
— Типа того. Пытаюсь внушить кочевникам мысль о важности оседлой жизни.
— Хех! Бог в помощь! Мне сегодня сон приснился, не то, что бы вещий, бред конечно полный, но и там важное углядел. Ты своим бойцам поставь задачу разослать патрули по саванне, а то в этом сне враги подошли под самые стены не замеченными. Этого допускать нельзя!
— Угу, обязательно! Наши друзья, после нас распотрошили ту самую хижину. В ней они обнаружили приличный запас железного лома.
— Ну и хлуи? Пусть забирают, нам он совсем, совсем не уперся!
— Я не о том, они уже развели костры и вовсю перековывают орала в мечи, то есть, все что нашли в наконечники копий и мачете. Давай подождем, пока они закончат, а уж
— Не Гамлет, не пойдет, пусть хоть парочка человек отправится в дозор! И вообще, они что, знают металлообработку?
— Ну, да! У нас издревле железо добывали, почва богата железом. Даже продавали железные изделия арабам, и железо считалось лучше шведского!
— Да ты гонишь! А почему я ни у кого, кроме добытчиков, не видел металлических вещей?
— Влад, это просто! Масаи нам бедные попались, а деревню уже давно ограбили. Все железные изделия в хижине лежали.
— Ладно, убедил! И это, ты с масаями поаккуратнее общайся, надо сначала церемониал и протокол общения выработать. А то простота в общении приведет к порушению субординации и падению авторитета. Ты лучше меня понимаешь, по какому тонкому льду мы ходим. Масаи крутые парни, они в одиночку льва валят, что им парочка горожан, на один плевок!
— Анатольич, не переживай, они признали меня вождем, условия их, мы выполнили, так что, будут повиноваться, как миленькие!
— Гамлет, авторитет и репутация зарабатываются годами, а теряются в один миг. Следование традициям и недопущение уравниловки необходимы!
— Вот и придумай, церемонию! У вас, европейцах опыт создания условностей ого-громный!
— Без тебя не смогу, особенностей национальных не знаю, а их учитывать надо обязательно!-
Разговаривая на тему ментальности местного населения, мы с Гамлетом прогуливались по эмпарнате, заглядывая во все уголки, этого небольшого поселения. Зрелище открывавшееся нашим глазам было душераздирающим — убогость глинобитных хижин наводила на мысль о свинарниках. Грязные, исхудавшие жители и их рахитичные дети вызывали смешанные воедино чувства жалости и отвращения. Похоже, что если везде на континенте таков уровень жизни, то людоловы, которых мы собирались вырезать, совершенно этого не заслуживали. Их миссия по насильственной эмиграции рабов, представала, чуть ли не благотворительностью. Даже на распиаренных в области бесчеловечности плантациях американского юга, жизнь была значительно легче. Плантаторы-рабовладельцы, хоть и впроголодь, но кормили своих рабов, чтобы у тех были силы для работ, оказывали некое медицинское обслуживание, снабжали их инструментом, повышавшим производительность рабского труда и тем самым облегчавшим его. К тому же у чернокожих рабов, как мне было совершенно ясно, после всего оставались силы, на некие творческие потуги. Современный нам рок-н-ролл, соул, блюз, спиричуэлз — все произошли от песнопений рабов привезенных из Африки. Понятное дело, что насилие над их личностями, оставили свой грустный след в этих мелодиях и ритмах африканской эстрады, но здесь не было и того. Какие-то национальные песни и мифы были и на прародине насильно депортированных, но значительно менее ценные в культурном плане, что подтверждалось отсутствием в нашем мире такого мощного наследия чисто африканской культуры. Лев, живет в неволе в среднем двадцать лет, многие защитники животных ратуют за то, что бы гордая кошка жила не в клетке, а в природных условиях. Они проводят акции и разрабатывают программы по репатриации диких животных. А между тем, тот же лев на воле, живет в среднем 7 лет! Жалко кису!
Столкнувшись с вольным проживанием этих людей, я стал подумывать о том, что бы все-таки попробовать вытащить их в более цивилизованное состояние, и плевать, что это с трудом удается государствам в нашем мире. Раздавать кормежку, в тупую, я не буду, старый принцип о рыбе и ловле рыбы, вот, что должно встать во главе угла благотворительной деятельности! Известный по легендам разбойник Робин Гуд, отнимал у богатых и раздавал бедным отнятое у богачей, его метод не правилен! Если конечно раздача не происходила путем щедрой платы за предоставляемые ему (Робину Гуду) услуги и товары. И бедным хорошо — они за свой эль и хлеб получали, значительно большую плату, чем обычно, и экономику тех мест такой потребитель подстегивал, повышая завышенными ценами благосостояние продавцов и стимулируя их на увеличение производства необходимых грабителю товаров. Так и мы с Гамлетом, будем подстегивать местную экономику щедрыми вливаниями продовольствия и качественного инструмента из высокотехнологичного мира.