Чёрное крыло
Шрифт:
Французский президент наградил его сердитым взглядом.
— …Вы читаете мысли, ведь так? — продолжал переводчик, поспевая за его беглым французским. — Вы знаете, что мы думаем? Во что мы верим? Так какой смысл лукавить? Мы в принципе не можем вам доверять. Перевес сил слишком неравный. Опасность для нас слишком велика… как вы этого не понимаете…
Я выжидала, терпя паузы и странно отвлекающие жесты рук.
Когда через несколько секунд он закончил, я откинулась на спинку кресла с нейтральным выражением лица.
— Мы это понимаем,
Я услышала, как за столом забормотали люди и на других языках.
— …Мы прекрасно понимаем сложность того, о чём мы просим, — продолжала я осторожно. — Но в данный момент обеим сторонам надо пойти на компромисс. Я предельно ясно подчеркнула нашу готовность встретить вас на полпути, предоставить различные меры безопасности, сделать всё возможное, чтобы уравнять положение…
Мой тон сделался предостерегающим.
— И я не менее ясно дала понять, что мы совершенно не готовы сдаваться в рабство, чтобы убедить вас в том, что вы контролируете ситуацию. Я понимаю порыв к этому… правда. Но это не обсуждается, — я наградила его откровенно предостерегающим взглядом. — Не будет никаких компромиссов относительно нашей телесной или ментальной анатомии. Ни один видящий не откажется от своих базовых прав просто для того, чтобы убедить людей в нашей безвредности. Не будет никаких правил касаемо собрания, того, когда и как мы используем наши способности, или какой-то «расовой регистрации»…
Я сердито посмотрела на премьер-министра Бельгии, который уже внёс такое предложение.
— Ни один видящий на такое не согласится, — сказала я бесстрастным тоном, чеканя слова. — Если кто-то из вас попытается силой внедрить подобное среди вашего населения видящих, пусть даже на локальном уровне, ни один видящий не подчинится. Самый быстрый способ спровоцировать войну с моими людьми — это попытка ввести систему, которая определяет их как граждан второго класса или пытается ограничить их в такой манере, на которую не согласится ни один человек.
Я заговорила громче, чертовски надеясь, что они услышат меня в этом отношении.
— Прошу, поймите меня, — сказала я. — Даже пробовать такие методы будет опасно с некоторыми представителями моего вида. Они прожили долгие жизни… и накопили немало воспоминаний. В некоторых из них вы вызовете реакции, схожие с тем, что вы видели у Чарльза Васильева и его последователей. Возможно, нечто в разы хуже. В конце концов, Чарльз и его люди реагировали лишь на страх перед подобным.
Я наклонилась над столом, сложив руки.
— Если вы дадите им конкретную причину полагать, что большинство людей хотят занять позицию власти… и уж тем более если вы предпримете согласованные попытки внедрить такую систему… нашим расам будет чрезвычайно сложно сосуществовать в мире.
Я
Наблюдая, как Гэррити переглядывается с другими за столом, в том числе и с американцем, который точно был ЦРУ-шником, мне не нужно было читать их, чтобы знать, что какой-то подобный разговор уже состоялся между ними.
Они боялись.
И мы тоже.
Чем быстрее они поймут это, тем лучше.
Я послала Мике сигнал своим светом.
Я тут же ощутила, что она и Джакс сосредоточились на мне.
«Есть новости по тому, кто этот парень? — пробормотала я в своём сознании — Чувак из ЦРУ. Тот, которого привел Гэррити».
Тут же раздался мысленный голос Джакса.
«Мы подтвердили личность, — послал он. — Определенно из ЦРУ. Видимо, он много работал с Ми-6, и они впустили его, когда Риджент закатил истерику из-за того, что Соединённые Штаты не допустили к обсуждению. Мы получили запись звонка, где Риджент возмущается, что мы "сбросили его со счетов" и "очернили"… хотя изначально их пригласили. Мы всё ещё проверяем прошлое агента, но его зовут Уэстон Бэнкс. Для друзей — "Уэсти". У него обширный опыт работы в армии и частной охране».
Джакс поколебался, затем его мысли сделались холоднее.
«Он работал с твоим приятелем-вампиром в его армейские деньки, — прямо послал он. — На самом деле, Бэнкс служил под командованием Ника примерно год. Они занимались тем, что Пентагон называл "специализированными заданиями". В Панаме, Конго, Гватемале».
Воцарилось молчание, пока я обдумывала эти сведения.
Мой взгляд не отрывался от Гэррити и агента ЦРУ, пока они продолжали говорить.
«Как бы там ни было, мы продолжаем копать под него, — добавил Джакс кротким и теперь немного осторожным тоном. — Полагаю, имя тебе не кажется знакомым?»
«Нет, — сказала я ему. — Не кажется. Но это ничего не значит. Ник серьёзно относился к конфиденциальности. Он никогда и ничего не рассказывал мне про те миссии и про то, какую работу они там делали».
Я наблюдала, как Гэррити откинулся на спинку кресла.
Высокий человек прочистил горло, глядя на меня, и теперь его привлекательное лицо приобрело более жёсткое и как будто более искреннее выражение.
Я собиралась попробовать снова успокоить их, заверить Гэррити и остальных, что мы все по сути хотели одного и того же… но тут моя гарнитура издала серию тихих неблагозвучных и отчётливо узнаваемых сигналов.
Я знала этот звук.
Я узнавала его.
Мы выбрали данную последовательность сигналов, чтобы не приходилось передавать секретную информацию по потенциально открытой линии в случае бреши в системе безопасности.