Черное на черном
Шрифт:
– Он связан с тобой, моя дорогая, - сказал он.
– Заткнись на*уй...
– зло начал Блэк.
– ...Он начал процесс превращения тебя в свою пару, - продолжил дядя, игнорируя Блэка и продолжая смотреть только на меня.
– Вот почему ты была такой выбитой из колеи во время разлуки с ним. Вот почему ты так погрузилась в его свет. Вот почему ты стала свидетельницей его воспоминаний и мыслей, того, что он испытывал... его чувств. Вот почему ты так собственнически к нему относилась... и в том числе так защищала его.
Голос моего дяди сделался несколько холоднее.
– ...Он заявил на тебя права, моя дорогая.
Пальцы
– ...Если ты займёшься с ним сексом на данном этапе, - продолжил мой дядя.
– Если ты завершишь начатый им процесс... ты можешь остаться связанной с ним на всю жизнь.
Сознание Блэка нахлынуло на меня вместе с насыщенным страхом.
«Я имел все намерения поговорить с тобой, Мири...– мягко послал он.
– Я намеревался поговорить с тобой, клянусь богами. В Сан-Франциско не было времени, так что я просто избегал секса с тобой до возвращения, когда смог бы объяснить. Вся эта фигня была грёбаной случайностью. Я даже не осознавал, что произошло, пока мы не вернулись из Бангкока. Я бы никогда не позволил этому зайти так далеко...»
– Конечно, - язвительно добавил мой дядя.
– Ни один из нас, включая твоего бойфренда, понятия не имеем, как подобное может развиваться для видящего с человеческой кровью. Или даже для двух видящих в этом мире, поскольку я не в курсе, случались ли какие-нибудь пары. Вполне возможно, что это не привяжет тебя к нему таким же образом. Конечно, вполне возможно, что это будет такая же связь, как у любой другой женщины-видящей. Это ведёт к ряду последствий, и я сомневаюсь, что ты на них подписалась бы, Мириам, если бы тебе перед этим изложили все факты...
Блэк хранил молчание, но я ощущала сочащуюся из него злость.
Дядя Чарльз наградил его очередным убийственным взглядом.
– ...В любом случае, теперь тебе будет сложно отказать ему, дитя. Он захватил тебя... намного сильнее, чем ты, вероятно, осознаешь. Это одна угроз для нашего вида - мы так уязвимы перед теми, с кем связаны через наш свет.
Он оторвал взгляд своих зелёных глаз от Блэка, сосредоточившись на мне.
– Однако ещё не поздно обратить этот процесс, Мири. Если ты попросишь меня, я могу разорвать эту предварительную связь между ним и тобой. Это непросто, но это можно сделать. Это возможно лишь тогда, когда вы двое ещё не имели сексуального сношения...
Я раскрыла рот, чтобы заговорить, но он поднял палец, перебивая меня.
– ... Как только вы с ним переспите, - произнёс он с открытым предостережением.
– Как только ты завершишь эту связь... скорее всего, никто не сможет этого изменить. Если ты отреагируешь, как полнокровная видящая. Тебе придётся самой обсуждать эту связь с ним, если это случится... и скорее всего, тебе придётся обсуждать с ним все, пока один из вас не умрёт.
В этот раз его слова ударили мне как кулаком под дых.
Почему-то я знала, что он не имел в виду метафорический смысл слов.
Он имел в виду буквально то, что он сказал.
Глава 17. Незаконченное дело
После
Обменивались словами, многие из них были сказаны в пылу эмоций.
Я мало что спрашивала у него о моих родителях.
Я сказала ему, что ни при каких, черт подери, условиях он или любой из членов его чокнутого религиозного культа не станет что-либо делать с моим «светом», вне зависимости от того, что по его словам Блэк сделал со мной. Я сказала ему, что мы с Блэком сами разберёмся между собой.
Тогда-то и посыпалось большинство возражений, по правде говоря.
Более того, я почувствовала, как отношение дяди ко мне немного сместилось после этих слов. Я ощутила, как некоторая часть его осязаемо закрылась от меня в этот самый момент. Не «ты для меня умерла», но он определённо сделал несколько ментальных шагов назад, когда я не уступила по поводу Блэка.
В конце концов, у нас не было достаточно времени, чтобы поговорить обо всем том, о чем нам стоило поговорить - а у меня для этого не осталось ментальных сил. Мой мозг в тот вечер уже отключился, и мозг Блэка, кажется, тоже. Я честно не могла сказать по поводу моего дяди, но в какой-то момент он, казалось, осознал, что мы не можем больше слушать.
Как только раны Блэка полностью очистили и зашили, дядя Чарльз сказал, что нам бессмысленно продолжать эти разговоры и дальше.
По правде говоря, я испытала облегчение.
Я хотела ответов... правда, хотела.
Я просто больше не была уверена, что хочу их преимущественно от него.
Я знала, что есть вопросы, на которые сумеет ответить только он, но прежде чем я до них доберусь, я должна ознакомиться с другими вопросами, и ответы на них я хотела услышать от Блэка, не от моего отдалившегося дяди Чарли, также известного как Счастливчик Люцифер. Я знала, что Блэк не станет говорить свободно, пока мы не окажемся одни - по правде говоря, я не была уверена, может ли он говорить свободно даже тогда - но мне нужно было начать с этого, с самим Блэком.
Перед тем как мы ушли, мой дядя предельно ясно дал понять одну вещь.
Мы не изолированы от него.
И в его понятии не должны никогда изолироваться.
– Ты будешь оберегать её, маленький брат, - сказал он Блэку.
Это звучало не как просьба, а как угроза.
Прежде чем Блэк или я успели ответить, мой дядя поднял руку, как будто пресекая любые наши протесты.
– ...Теперь ты её телохранитель, - его лицо помрачнело, он переводил взгляд между нами.
– Кем бы ты ни был вдобавок к этому, я хочу, чтобы твоя роль в отношении её физической безопасности была предельно ясной, брат Квентин. Потерпишь неудачу в этой роли, и ты будешь заменён. Сомневаюсь, что тебе это очень понравится... особенно учитывая обстоятельства.
Я скрестила руки на груди, с неверием уставившись на дядю Чарльза. Он почти не потрудился посмотреть мне в глаза. Когда я раскрыла рот, чтобы ответить, он снова меня перебил.
– ...Я сомневаюсь, что у тебя будет выбор, кроме как оберегать её жизнь в любом случае, - пробормотал он, сочась злобой и сверля Блэка взглядом.
– Вы оба, похоже, сделали выбор в этом плане, так что я понимаю, спорить здесь бесполезно. Но имейте в виду, я буду следить за тобой, брат, и твоё поведение в этом отношении будет оцениваться строжайшим образом.