Черное облако (другой перевод)
Шрифт:
И только в этот момент Геррик по-настоящему понял, зачем Кингсли так внезапно понадобилось возвратиться в Англию.
Спустя несколько часов, Геррик уже летел на запад, вспоминая все подробности своего визита в Вашингтон. Он не рассчитывал получить от президента сдержанный, но суровый выговор, не ожидал он и того, что его так скоро отправят назад в Пасадену. Как ни странно, но выговор беспокоил его гораздо меньше, чем он мог бы ожидать. Он знал, что выполнил свой долг, а строжайшим судьей для Геррика был только он сам.
Королевскому астроному тоже понадобилось несколько дней, чтобы добиться
На следующий день состоялось экстренное совещание Кабинета министров в узком составе, на которое был приглашен Министр внутренних дел. На совещании, в качестве секретаря, присутствовал Паркинсон. Подробно изложив содержание отчета Геррика, премьер-министр пристально посмотрел на собравшихся и сказал:
— Я собрал вас здесь для того, чтобы познакомить с обстоятельствами, которые могут привести к серьезным последствиям. Считаю, что пока нам не стоит обсуждать конкретные действия по предотвращению возможной опасности. Очевидно, что сначала следует удостовериться в точности приведенных в отчете фактов.
— А как мы можем это сделать? — спросил министр иностранных дел.
— Прежде всего, я попросил Паркинсона осторожно навести справки, как бы это сказать, о научной репутации джентльменов, подписавших доклад. Наверное, вы хотели бы услышать его сообщение по этому вопросу?
Собравшиеся выразили такое желание.
— Было довольно трудно получить заслуживающую доверия информацию, особенно о двух американцах. Но, по мнению моих друзей из Королевского общества, можно не сомневаться, что доклад, подписанный Королевским астрономом или обсерваторией Маунт Уилсон, является абсолютно достоверным с точки зрения наблюдений. Они были, однако, значительно менее уверены в способностях подписавших доклад к анализу ситуации. Я понял, что только Кингсли из всех четверых может претендовать на компетентность с этой точки зрения.
— Что это значит: «может претендовать»? — спросил лорд-канцлер.
— Говорят, что Кингсли блестящий ученый, но не все считают его вполне адекватным человеком.
— Выходит, что аналитическая часть доклада зависит только от одного лица, одновременно и блестящего ученого и не совсем адекватного человека? — спросил премьер-министр.
— Полученную мной
— Что ж, может быть это и так, — продолжал премьер-министр, — но у нас, по крайней мере, остается право сомневаться. Мы обязаны всесторонне разобраться в этом вопросе. Что именно можно предпринять для получения дополнительной информации? Вот, что я хотел бы сейчас с вами обсудить. Например, мы могли бы поручить совету Королевского общества создать комиссию, которая бы тщательно изучила ситуацию. Есть еще одна и последняя возможность, осуществление которой зависит уже лично от меня, — это связаться с правительством США. Ведь оно тоже заинтересовано в установлении достоверности или, вернее сказать, в точности выводов профессора Кингсли и его коллег.
После дискуссии, продолжавшейся несколько часов, было решено немедленно обратиться к правительству США. Это решение было принято под сильным нажимом министра иностранных дел. Он не пожалел красноречия, добиваясь решения, которое передавало рассмотрение вопроса в его ведомство.
— Несмотря на то, — сказал он, — что консультации с Королевским обществом и желательны с многих точек зрения, нам нельзя забывать о том, что в этом случае информация о ситуации, которую на теперешней стадии лучше бы держать в тайне, неминуемо станет известной большому числу людей. Я думаю, что избежать этого нам не удастся.
Участники совещания согласились. А министр обороны поинтересовался, «какие шаги могут быть предприняты, чтобы гарантировать, что ни Королевский астроном, ни доктор Кингсли не смогут сеять панику, распространяя повсюду свою точку зрения на предполагаемые факты».
— Это тонкий и серьезный вопрос, — ответил премьер-министр. — И об этом я уже подумал. Потому, собственно, я и попросил министра внутренних дел присутствовать на совещании. Я намеревался обсудить с ним этот вопрос отдельно.
Все согласились с тем, что последний вопрос должен быть рассмотрен премьером и министром внутренних дел, после чего совещание было закрыто.
Министр финансов вернулся в свой кабинет в глубокой задумчивости. Из всех присутствовавших на совещании он один был серьезно встревожен, так как знал, сколь неустойчива национальная экономика и как мало нужно, чтобы ее развалить. Напротив, министр иностранных дел был воодушевлен. Он думал лишь о том, как прекрасно держался на совещании. Министру обороны обсуждение показалось бурей в стакане воды, во всяком случае, его ведомства предстоящие события пока не касались. Ему было непонятно, зачем его вообще пригласили. Министр внутренних дел был очень доволен, внутренне готовясь к дальнейшему обсуждению ситуации наедине с премьер-министром.
— Уверен, — твердо сказал он, — что мы отыщем закон, который даст нам право ограничить действия этих двоих: Королевского астронома и ученого из Кембриджа.
— Я тоже в этом уверен, — ответил премьер. — Ведь не зря свод законов существует столько веков. Но нам надо действовать как можно тактичнее. Я уже имел случай поговорить с Королевским астрономом. И намекнул ему насчет соблюдения государственной тайны, из его ответа я понял, что мы можем быть совершенно уверены в его осторожности. Но, по некоторым его замечаниям, можно сделать вывод, что с доктором Кингсли дело обстоит не так радужно. Ясно, что мы должны без промедления связаться с доктором Кингсли.