Черное солнце
Шрифт:
— А где ты родилась?
— Тут. Ну, в Дейли-Сити.
Его глаза сужаются, он долго изучает меня. Я почти чувствую, как его пристальный взгляд проникает в мой мозг, как будто он способен заглянуть внутрь и осмотреться вокруг.
— Ты уверена в этом? — тихо спрашивает он.
Теперь я в замешательстве.
— Конечно, я уверена.
— Потому что у тебя есть свидетельство о рождении?
Я моргаю.
— Да… и мне так сказали. Так написано в моем свидетельстве о рождении, в моем паспорте. На что ты намекаешь? —
— С ним?
— Атлас По.
Его брови удивленно приподнимаются.
— Атлас По? — резко повторяет он.
Не такой реакции я ожидала.
Он подходит ближе, смотрит на меня сверху вниз, его холодные глаза становятся огненными.
— Что ты знаешь об Атласе По?
— Ничего… — говорю я, жалея, что у меня нет какой-нибудь умной лжи, но все, что у меня есть, — это правда. — Он просто… однажды ночью он стоял возле моего дома. Хотел поговорить с моими родителями. Сказал, что он их коллега, член какой-то гильдии.
— И что ты сделала потом? — он смотрит на меня так пристально, что я чувствую, как горит кожа.
— Сказала ему позвонить, отправить электронное письмо. Он ушел. Больше я его никогда не видела, — я колеблюсь, не уверенная, как много мне следует рассказать этому человеку. — Я спрашивала о нем свою маму, но она притворилась, что никогда его не знала. Но думаю, что наоборот. Она лгала мне.
О боже, зачем я ему это говорю? Что, черт возьми, заставляет меня говорить?
Он продолжает смотреть на меня, медленно проводя рукой по своей сильной челюсти, и в комнате громко раздается шуршание волос на его лице.
— Ты действительно понятия не имеешь… — размышляет он.
— О чем?
Он приседает так, чтобы оказаться на моем уровне, в футе от меня, складывая руки вместе.
— О всем мире. О твоем мире.
Я смотрю на него, на его идеально сложенное лицо. Этот человек выглядит как ангел и дьявол вместе взятые, лучшее из обоих миров. Я помню, как пнула его прямо в нос, жалея, что на мне нет ботинок, чтобы сделать это снова.
Но он не выглядит так, будто его ударили ногой в лицо.
Я помню кровь.
Нос должен быть черно-синим.
На нем нет ни царапины.
— Я тебя ударила, — хрипло говорю я. — Я сломала тебе нос.
— Верно, — говорит он с усталым вздохом. — Но мой нос ломали бесчисленное количество раз. Постарайся не слишком гордиться собой.
Я смотрю на него в ответ, чувствуя, как весь гнев бурлит во мне, горячий и бешеный.
— Ах, — быстро произносит он, пристально глядя на меня. — Ах вот и она. Ты понимаешь, что делаешь, Ленор? — я стискиваю зубы, тяжело дыша, гнев нарастает. — Ты становишься той, во что никогда не поверишь. На самом деле, я и сам не знаю, поверю ли. Ты полна сюрпризов.
— Ты, блять, вообще меня не знаешь, чтобы удивляться, — насмехаюсь я над ним.
И прежде чем
Мой плевок попадает прямо ему на щеку.
Он вздрагивает, ноздри раздуваются, но его глаза не отрываются от моих. Он спокойно протягивает руку и вытирает слюну своим длинным указательным пальцем.
Затем он подносит палец ко рту, приоткрывает губы, высовывает розовый язычок и слизывает его. Его зубы обнажаются в оскале, самые острые клыки, которые я когда-либо видела.
Что, черт возьми, с ним не так?
— Ты права, — говорит он. — Но я узнаю. Может, будет слишком поздно, но я это сделаю.
Он выдыхает, вытирая палец о свои сшитые на заказ брюки.
И пока он отвлекается, я пользуюсь своим шансом.
Подпитываемая адреналином, потребностью сбежать, жить, я внезапно вскакиваю на ноги и с криком бросаюсь к двери.
Пробегаю половину комнаты.
Затем он каким-то образом подходит ко мне сбоку, просто размытое пятно, его рука обхватывает мое горло. Он отталкивает меня назад, как будто просто скользит по полу, пока я не оказываюсь прижатой к стене, моя голова бьется об нее.
Его хватка усиливается, почти полностью обхватывая мою шею, и он поднимает меня высоко, в нескольких футах от пола, ноги болтаются, и я не могу дышать, не могу говорить.
— Хочешь верь, хочешь нет, но я очень жестокое существо, — шипит он, наклоняясь ко мне с горящими глазами. — Я без колебаний перегрызу тебе горло собственными зубами, несмотря на то, что обещал себе не делать этого. Если захочешь испытать меня, будешь сама испытана, и потерпишь неудачу.
Мои пальцы тянутся к его руке, пытаясь оторвать их от себя, тщетно.
— Я знаю, чего хочу, — продолжает он, тяжело дыша. — Но, честно говоря, ты, возможно, того не стоишь.
Но он не отпускает меня, не ослабляет давления. Я думаю, он собирается убить меня прямо здесь, вот так, задушив одной рукой. Он мог бы сломать мне шею, надавив чуть сильнее, и он смотрит на меня так, словно хочет, чтобы я умерла. Я знаю, ему это понравится.
И все же есть маленькая часть меня, которая не хочет сдаваться.
Которая хочет дать отпор, хотя я знаю, что это бессмысленно.
Борьба идет глубоко внутри меня, из какого-то темного колодца.
— Именно так я и думал, — говорит он мне, и ухмылка расползается по его губам. — Ты хочешь увидеть то, что вижу я?
Он отрывает меня от стены, идет через комнату с вытянутой рукой, держа меня за горло. Мои пальцы пытаются оторвать его, ноги дрыгаются, и все же он продолжает идти и держит меня за шею, как гребаный Терминатор.
Он распахивает дверь ванной, а затем заводит меня внутрь, отпуская мое горло. Это всего на мгновение, достаточное для того, чтобы я сделала глубокий вдох, а затем его рука поднимается к моему подбородку, а другой рукой он хватает меня за косу.