Черное солнце
Шрифт:
Боль, что так долго копилась в нем, нашла выход. До этого дня он не понимал, за что страдает, но теперь он может наконец отомстить за свои муки. Он избавит родной мир от демона, сделает доброе дело, и кому какое дело, что его смерть он посвятит Раэн. Священники учат, что во вселенной есть справедливость, есть равновесие. Он хорошо усвоил этот урок. Его равновесие таково – смерть за смерть. Пусть вселенная сама разбирается в причинах и следствиях, он же будет убивать и наслаждаться этим.
Тонкая грань, которая отделяла и
Мастер рун расхохотался как безумный и устремился к демону. Истерзанного, но еще живого мага он откинул в сторону. Сейчас его интересовал совсем другой противник. Мужчина всмотрелся в невидящие глаза демона – время по-прежнему было на стороне Франца, и опустил ему на голову кулак. Мастер в который раз пожалел, что у него нет с собой меча. Лучше было убить эту тварь, так и не прикоснувшись к ней.
За миг до удара демон повернул голову и вцепился зубами ему в руку. Мужчина вскрикнул от боли – зубы прошли сквозь металл перчатки и вонзились в незащищенную кисть. Он схватил демона за рог и, нагнув его голову, заставил разжать зубы. Использовать против демона руны, ввиду неизвестных последствий, мастер опасался.
Даже не успевший воплотиться до конца Альфевулл был очень силен. Удар ногой, пришедшийся в грудь Франца, заставил доспехи жалобно заскрипеть и погнуться. Демон прыгнул на него сверху, норовя добраться до шеи.
– Вложите это ему в пасть, – прошептал измученный голос справа от мастера.
Умирающий маг невредимой рукой протянул ему синий, пульсирующий изнутри круглый шарик, ранее висевший у него на шее. Франц узнал его – это был грозовой камень. Ему не хотелось принимать помощь от мага, но выбора не было. Мужчина схватил шарик и, призвав силу доспехов, ударил демона. Оглушенный, тот отлетел в сторону. Франц подбежал к нему и, сдавив шарик, запихнул демону в глотку. Тот невольно сглотнул и, осознав, что случилось, выпучил глаза от ужаса.
– Тебе конец, демон. Пришла пора убираться.
Внутри Альфевулла вспыхнула вспышка, затем еще одна. Он закричал от боли и ярости. Грозовой камень начал действовать. Франц хотел отбежать подальше, но не успел. Раздался оглушительный взрыв, разорвавший демона на части и приведший в движение своды пещеры. Пол заходил ходуном, поползли трещины, потолок стал рушиться, рассыпаясь на куски. Мастер рун, отброшенный взрывом, упал прямо на мага. На его спину упал обломок, затем еще один. Потом на Франца обрушился настоящий камнепад, вдавивший его в пол, и он потерял сознание.
Огни погасли, и в наступившей темноте стало тихо.
Комната была чистой и приятно пахла свежестью. Ей недоставало только окна, из которого виднелся бы кусочек синего неба. Но окна в ней не было. Гномы, живущие в толще гор, избегают окон в своих жилищах.
Он лежал на белой как снег простыне и смутно догадывался, что тени, стоящие рядом с постелью, реальны. Они не были призраками,
– Франц, вы нас слышите?
Мужчина все еще не может двигаться, но речь уже вернулась к нему.
– Да. И даже вижу, – ответил он хрипло. – Частично.
– Какое счастье! – Элейс всплеснула рукам и в порыве радости обняла Мантилия.
Она, конечно, хотела обнять Франца, но столь бурное проявление чувств могло навредить ему.
– Я ничего не помню. – Мастер рун облизал пересохшие губы. – Что со мной случилось?
– Это мы у вас хотели спросить. Кобольды пытались нам объяснить, но они такие путаники… – Глава Рода раздосадованно махнул рукой.
– Видимо, мне еще рано умирать. У судьбы другие планы насчет господина Франца. И другая смерть, – он слабо улыбнулся, – не столь героическая.
– О, вы уже шутите… Значит, все в порядке.
– Да, отойду в мир иной, будучи убит не в схватке с магами, а как-нибудь иначе. Более тривиально. – Слова, срывавшиеся с его губ, были тяжелыми, похожими на гладкие, медленно катящиеся морские валуны. – Но… что такое с моим телом? Я его совсем не чувствую. – Франц безуспешно пытался скрыть охватившую его тревогу.
– Вы живы – это главное, – ободряюще сказал Глава Рода.
– Несмотря на то что мы собирали вас практически по частям, – добавил Берез и тут же получил затрещину от Мантилия.
– Он хотел сказать, что вы сильно пострадали, но силы вернутся. Постепенно.
– Я буду ходить?
– Конечно.
Франц облегченно вздохнул. Он больше всего боялся навсегда остаться прикованным к постели. Для него, привыкшего к свободе и нигде не задерживающегося подолгу, это было бы хуже смерти.
– А как вы? Сражение…
– Мы победили. Потери есть, но ни одна война не обходится без них, – грустно вздохнул Глава Рода, вспоминая лица погибших горожан. – В последний момент нам помогли кобольды. После того как вы освободили их товарища, они выстроили для нас защитную стену. Когда маги были уничтожены, то их армия тут же разбежалась. Они не хотели сражаться с нами.
– Приятно слышать, что здесь воцарился мир, – сказал Франц и, помолчав немного, добавил: – Черные маги призвали Альфевулла. Вернее, они как раз помогали ему принять телесную форму, когда я появился.
– Как же вы с ними справились? – надтреснутым от волнения голосом спросил Мантилий.
Франц поведал о том, что произошло в зале с пентаграммой. Еще никогда его не слушали с таким вниманием. По окончании рассказа Мантилий смахнул со щеки скупую слезу и крепко пожал мастеру рун здоровую руку.
– Не хватит слов, чтобы описать нашу признательность. Я говорю от имени всех гномов Родгура. Вы рисковали своей жизнью, сражаясь с демоном, более того – своей бессмертной душой, и мы никогда не забудем это.