Черное зеркало, белый алтарь

Гончарова Галина Дмитриевна

В общежитие я возвращалась с корзиночкой пирожных. И не просто так. Надо использовать их, чтобы наладить контакт с Далией. Две девушки, чай, пирожные…

Попробуем ее разговорить.

Как же! Далия оказалась из тех кошмарных людей, которые не едят ни до шести, ни после шести. А пирожные для них – жуткая вещь, казни подобная.

Более того! Далия

посмотрела со священным ужасом на корзинку и сообщила, что ей срочно надо уйти. Вот сейчас-сейчас. И быстро!!!

Я только плечами пожала.

Тяжело девушке приходится, если она даже смотреть на пирожные не может. Видно, что хочет, но не может. Ну и ладно. А мне-то что с ними делать?

Хм… Идея родилась спонтанно.

Пирожные покупались ради чего? Ради добычи информации. Если данный источник слился, надо найти новый. К примеру, пойти на кухню и попросить чая.

Или зайти к коменданту общаги… только вот где он живет?

Или… Что я, не найду, с кем поделиться вкусными пирожными в обмен на ценные сведения?

Я повесила корзинку на руку и, как была – в джинсах и свитере, вышла из комнаты.

Никого я по дороге не встретила.

Общага словно вымерла. И вахтера тут не было. Ну и ладно, что уж теперь? А где у нас хозблок? И столовая?

Кажется, налево…

Дойти осталось. Здесь академия – это не три дорожки, два куста, здесь это территория в несколько гектаров, с лесом, с лабиринтами, с фигурно подстриженными кустами на лужайках, со зданиями, которые разбросали по этой территории без оглядки на удобство студентов.

План? Какой план?

Как я поняла, здесь устраивались дни открытых дверей. Ну и английская система действовала, по которой первокурсников прикрепляли к старшим, к выпускникам. Не знаю уж, есть ли здесь дедовщина, да и неважно. Меня-то ни к кому не прикрепили. Разве что – Аделас?

И его в болото!

Куда мы идем? Для начала – налево…

Кто бы сомневался, что я заблудилась? То ли я пропустила нужную дорожку, то ли не туда свернула, то ли…

Ровная тропинка под ногами превратилась в выщербленную. И шла по ней я уже из принципа. Если она есть, значит, куда-то да выведет! А там уж и сориентируемся, где оказались и куда идти.

А тропинка вилась то вправо, то влево, петляла между деревьями, древними, вековыми, нестриженая трава заползала на нее… Куда это я забрела? Сусанин, блин! Только без поляков!

Когда впереди мелькнуло нечто белое, я выдохнула и ускорилась.

Отвела рукой ветку, которая мешала рассмотреть, что там, впереди… Уй, мать твою, колонну ионическую! Оцарапалась я так, что кровь на дорожку ливанула.

Пришлось даже застопориться ненадолго и сунуть

руку в рот, зализать короткую, но глубокую царапину.

Шить не придется? Нет, не придется. Но антисептиком бы залить надо. Точно воспалится.

Стоило только вытащить руку изо рта, как царапина опять закровила, пришлось держать руку на отлете, чтобы не угваздаться. Ладно, сейчас я вот еще пару метров преодолею, выйду на открытое место…

Вышла. И остановилась перед… храмом?

Вот как хотите, а ничем другим это сооружение быть не могло!

Было в нем нечто общее с нашими храмами. То ли общие очертания, то ли символ в виде перечеркнутого косой полосой круга на крыше, то ли запах благовоний.

Я столько культовых сооружений видела, я даже по ним курсовую писала, так что теперь влет опознала местную церковь. Только вот что мне это дает?

Да ничего!

Время позднее, все закрыто. Огни не горят, двери заперты. Сразу видно – никого нет. И вообще, храм заброшен. Трава непомятая, слой грязи вековой.

Забавно. У них принято вешать зеркало на дверь храма? Пыльное такое, темное… знаете, в черном стекле можно разглядеть свое отражение. А здесь черное зеркало.

Я стерла с него пыль, посмотрелась. Чучело растрепанное, жутковатое.

Да, и кровь тоже надо с зеркала стереть. Совсем забыла, что оцарапалась.

Я так и сделала. Заодно и дверную ручку подергала. Да, заперто. И что теперь?

Да ничего! Посижу на пороге, отдохну, а потом отправлюсь обратно. И я с чистой совестью устроилась на ступеньке. Вот и пирожные пригодятся…

Первое я съела без проблем. А вот на втором…

– Ы-ы-ы!

Подскочила я невысоко, а приземлилась мягко. Но с матом.

– Уй, твою капитель орнаментом через балясину!

– Ы-ы-ы, – протянули сзади. Но уже как-то и укоризненно, что ли?

Я обернулась.

Вот если б я была габаритами поменьше, я б удрала. А так…

Стоит это на дороге – ни обойти, ни перепрыгнуть. И смотрит так… печально? Меня сегодня есть не будут?

Оно не плотоядное?

Кто именно?

Вот это оно и есть – Квазиморда.

Стоит на дороге, кажется, мужик, под нечесаными волосами и бородой попросту не видно ни лица, ни глаз – так, посверкивает что-то невнятное. Фигура как у гориллы…

Простите, сразу не поняла.

Просто у него два горба. Вот бедолага! Никогда такого не видела, чтобы и спереди, и сзади. Это как же его приложило?

Одна нога короче другой, а судя по «ы-ы-ы», он еще и немой? Или вообще глухонемой?

Вот блин!

Но одет вполне прилично. Не в рванину, а во что-то вроде рубахи и портков. Застиранных, серых, старых, но более-менее целых. На ногах такие чуни вроде ботов «прощай, молодость». И стоит…

Местный сторож?

В принципе, при храмах юродивые часто селились… и даже были не опасны. Но мне даже монетку ему не дать. Кошелек-то в комнате, зачем он мне здесь? Почувствовала я себя последней свиньей. Перепугала мужика, сначала визжала, потом материлась, а он, похоже, не псих. И все понимает…