Чернокнижник. Корона мертвого короля
Шрифт:
…Постоялый двор в деревушке удалось обнаружить сразу, стоило только миновать несколько первых домов. Темные окна гостеприимного строения обнадеживали – судя по всему, постояльцев не было, или же их было так мало, что место двум путникам обязательно бы нашлось.
Аркано и Фредо спешились, и чернокнижник, добровольно взваливая на себя обязанности конюха, подхватил уздечки обоих лошадей, намереваясь поставить их в стойло. Медведь же, согласно кивнув, отправился договариваться о комнатах.
Дверь заскрипела, открываясь, пропуская главнокомандующего
– Мест нет, – поприветствовал он зашедшего мужчину, – Проваливай.
– Не понял.
Аркано, будучи человеком, не привыкшим к отказам, сдвинул брови и, поигрывая мускулами, подошел ближе. Ступал он нарочито тяжело, старался выглядеть как можно более грозно, и даже голову наклонил по-бычьи, глядя на собеседника исподлобья.
– В окнах свет не горит, значит, у тебя есть свободные комнаты! А если нет, то чего ж ты тут сидишь?
– Работа у меня такая, – не остался в долгу хозяин, – Свет не горит – значит, все спят. Сказано тебе – нет комнат, не могу сюда пустить, уходи!
Позади снова заскрипела дверь – вошел Фредо, успевший услышать окончание фразы неприветливого собеседника Медведя.
– Уходить? – князь вопросительно изогнул бровь, – Но на улице скоро совсем стемнеет, где же нам ночевать?
– А мое какое дело? Валите из деревни ко всем чертям, да рысью, что б к темноте и духу вашего здесь не было!
В последних словах его главнокомандующему почудилась дрожь, и он насторожился, вглядываясь в собеседника пристальнее. Немолодой уже человек, можно даже сказать, что старик… Тучный, одышливый, очень неприятный и неопрятный на вид. Глазки маленькие, свинячьи; губы толстые, нос картошкой. Одет в засаленную рубаху, штанов за стойкой не видно, и грязный фартук поверх нее. Типичный держатель постоялого двора, казалось бы, ничего необычного…
Аркано нахмурился. Да-да, ничего необычного, кроме затаенного ужаса в маленьких глазках, кроме то и дело вздрагивающих толстых рук, и трясущихся время от времени губ. Совсем ничего необычного, кроме того, что старик напуган до полусмерти. Но кем он может быть напуган?
В голову сразу пришли мысли об охотнике, и мужчина посерьезнел. Если он прав, и этого человека так напугал тот молодчик с флейтой… То как, черт возьми, он исхитрился обогнать их и прибыть сюда первым?!
Ладно, в любом случае, лучше все выяснить.
– Чего вы боитесь? – вопрос был задан вовсе не Медведем, а неожиданно опередившим его князем. Фредо, внимательно изучающий держателя постоялого двора, пришел, по-видимому, к тем же выводам, что и его молочный брат, и решил задать вопрос напрямую, не задумываясь о такте. Впрочем, спрашивал он довольно мягко, где-то даже сочувствующе, что вполне могло вызвать в хозяине расположение.
Неизвестно только, вызвало или нет.
Толстяк затрясся еще сильнее, весь заходил ходуном, завибрировал,
– Не… не… не… – залепетал хозяин и, попятившись от собеседников, прижал руки к груди. Лицо его стало умоляющим.
– Уходите же! Уезжайте отсюда, глупцы, или они разорвут вас! Уже много месяцев я не позволяю никому останавливаться у меня, но они иногда требуют… велят мне заманивать постояльцев, а потом ни один не выживает! Они разорвут вас в клочья, они высосут вашу кровь до капли! Уезжайте! Спасайтесь!..
– Кто – они? – Фредо, верный своему выдержанному характеру (из себя его выводил только Медведь), хранил олимпийское спокойствие, внимательно глядя на собеседника. Зеленые глаза его в свете тусклого огонька на столе начинали отдавать серебром.
Хозяин сжался, съежился, пытаясь спрятаться за стойкой. Голос его при ответе несколько раз сорвался.
– Н… оофт…Ноофу… Ноофеты!
Путники медленно переглянулись. Ни для одного из них это слово не представляло загадку, оба прекрасно были осведомлены о том, что за твари имелись в виду, но ни один, тем не менее, не был напуган.
Аркано – потому что был не только главнокомандующим княжеской армией, и княжеской стражей, но и являлся главным специалистом по уничтожению разного рода темных тварей, и с подобными уже как-то сталкивался. Фредо – потому что был чернокнижником, в силах своих был совершенно уверен, и какой-то сверхъестественной падали не опасался.
– Странно, я думал, ноофеты – падальщики, – задумчиво проговорил он, поигрывая висящей на поясе шпагой, – А эти, стало быть, и свежатинкой не брезгуют, ну-ну…
– Вы не понимаете?! – хозяин постоялого двора задушено всхлипнул, обхватывая себя руками, – Бегите, убегайте, спасайте свои жизни! Ноофеты – проклятие нашей деревни, они не знают жалости! Они придут сюда в полночь… Уезжайте из деревни до того, как часы пробьют двенадцать раз!
Аркано широко улыбнулся, почти оскалился и, поправив на поясе меч, легонько побарабанил пальцами по стойке.
– Ты, вот что, хозяин… Дай-ка нам пару комнат… А лучше одну с двумя кроватями. Мы остановимся здесь на ночь, ну, а к утру посмотрим… – оскал Медведя стал жестоким, – Посмотрим, кто останется в живых – мы или они.
– Он, – весомо поправил князь, – Ноофеты обычно нападают по одному, им чужда скученность… Почему ты сказал, что «они» приказывают, хозяин? – он нахмурился, – Сколько их здесь?
Хозяин затрясся еще сильнее, так, что даже стойка заходила ходуном. Мисочка с маслом едва не перекинулась, в последнюю секунду удержанная главнокомандующим.
– Де… десятки, сотни! Я… я не знаю, о чем вы говорите, господин, но здесь их собралась целая стая! Они живут здесь, кормятся здесь, и никто, никто не может прогнать их…