Черному коту повезло
Шрифт:
— Да. И я с удовольствием в этом теле порву тебя на кусочки.
— Подожди! Это ведь значит, я тоже могу вернуться в свой?! Дай. дай мне сюда Люм! Я исчезну, я уйду из этой проклятой Российской Империи вместе со своей сестрой! Ты никогда меня не увидишь, можешь… можешь забрать всё, что есть у меня. Оно твое. Продай, развивай, сжигай. Мне плевать!
— Ты правда удумал так легко сбежать от ответственности? От всех преступлений, что ты совершил? Э, нет, — я отшвырнул тотемного зверя Тасманова и рывком схватил Виктора за горло и выбил им окно.
Тасманов брыкался, его тело висело над городом.
— Ты победил, — он цеплялся за мою руку и сучил ногами в воздухе, не находя под ними опоры, — поздравляю. К чему этот… хр-р-р, драматизм?
— Ни к чему, ты прав, — я сжал его горло сильнее, а затем резко отпустил, оттолкнув силовой волной, — Это тебе за Нуара. Ублюдок.
— Сто-о-о-ой… — его вопль быстро удалялся от меня.
На самом деле под ним вертелся Люм, образующий воронку портала из жёлтых молний. Тасманов угодил в неё, переносясь в…
— Обратно, — ответил голос Черномора прямо над моим ухом, — и тебе следует поторопиться, я не смогу держать портал долго. Но, я хочу предложить тебе сделку.
— Сделку?
— У тебя осталось две жизни. И если ты не против, можно отдать одну твоему другу. Он только что отдал свою, чтобы переместить тебя сюда. Если готов — я сделаю это, когда придет время. Я почувствую твоё желание.
— Ты… ты можешь вернуть Нуара?
Я резко обернулся, но вместо Черномора увидел пустые залы-аквариумы корпорации Инуяси. Куски бетона лежали на полу, в потолке зияли дыры и сверкала обнаженная проводка. Я шагнул к краю, под пятками захрустело стекло. Я поднял голову к затянутому желто-ядовитыми тучами небу. Надо мной пролетел Ави — элитный транспорт для местных вельмож. Я почти уверен, что Такеши Инуяси сбежал.
Я бы мог вернуться и проверить. Дать последний бой, но… здесь меня уже ничего не держит кроме слепой мести. В Российской Империи же, меня ждут люди, которым я дорог. Которые дороги мне.
Я сделал шаг вперёд. Ветер свистел в ушах и я чувствовал, что именно сейчас я по-настоящему свободен. В полете с меня слетали цепи, что тяжким грузом тянулись к моей душе. Я отказался от своей мести. От прошлого. И наконец смог всплыть с этой глубины к свету.
Вспышка телепорта и…
Свет в конце тени
Вскоре после инцидента в Перми, гонки «По следам царей» были возобновлены. Даже несмотря на покушение, итальянский кронпринц Франко Фердини не покинул Империю и лицезрел грандиозную победу простого мужичка из глубинки, что преодолел все четыре этапа на своих двоих. Антон Босяков стал для простых людей героем и символом надежды. Вскоре бунтарские настроения поумерили свой пыл, революционеры отступили.
Меня и Тасманова арестовали. Вскоре нас ждал суд перед самим Императором, Петром Алексеевичем Кречетом. Франко Фердини, считавший меня своим спасителем, Елизавета Сорокина и Максим Ежов выступили моими защитниками. Граф Данила Андреевич Орлов, сдержал своё обещание и также встал на мою сторону.
Орлов времени зря не терял, у него было достаточно доказательств, чтобы признать меня невиновным, а Тасманова покарать по всей строгости.
Князь Мышкин же, защищать своего подчиненного не явился, и оно понятно, почему.
Ведь у
Император получил неопровержимые доказательства вины Виктора Андреевича Тасманова, я же был признан невиновным, даже несмотря на все прошлые прегрешения. Ну… например, незаконные проникновение в частную собственность. Или крушение поезда «Аврора». Ведь мои заслуги перед Империей были признаны самим Кречетом. А всё остальное… просто издержки.
Праведный гнев обрушился на графа Тасманова. Его лишили титула, а большая часть имущества рода было арестовано.
Вскоре После суда Тасманова отправили в «Каменные Недра Сибири», тюрьму сверхвысокого режима, что располагалась на сибирской Изнанке. И выйдет он оттуда не раньше, чем через сотню лет. Люди, как принято, столько не живут. Даже такие сволочи.
Через неделю я смог вернуться домой, в Горелово. Где спустя пару дней я получил денежное вознаграждение от графа Орлова. Но он предпочел назвать это «вкладом» в будущее перспективного района Санкт-Петербурга. Честно говоря, такой щедрости я не ожидал, все же я не смог достать Люм. Он исчез, как и транспоратор. Но Орлов и не хотел прибрать к рукам фишку, а уничтожить. Кстати, Клещев тоже предпочел от меня отвязаться. Уж больно могущественные друзья у меня нынче, да и отбирать у меня больше нечего. Так что на память себе только розыскной плакат сохранил. Ностальгировать вечерами в поместье буду.
Ева Мышкина также сдержала своё обещание, и сохранила тело Диего Торреса в целости и сохранности, в ледяной глыбе. В компании Елизаветы, Сануры, Альберта и Евы, я организовал и посетил похороны названного брата в Испании, Гранаде. К сожалению, на родине его не признали героем. Так как Диего не смог выполнить задание короны, убить итальянского кроно-принца, семья Торресов по прежнему была проклята. Диего, как оказалось, был последним из них. Приемников не нашлось.
Я оставил на могиле пачку его любимых сигарет, там же, выкурил свою последнюю. После чего, я бросил эту дрянь. Раз и навсегда.
По возвращению в Российскую Империю, Император вызвал меня в Москву. Где я был награждён новым титулом: Граф. Фанфары играли в мою честь, но лишь среди немногих. Большую часть заслуг, и в частности событий, Император предпочёл скрыть от общественности. Я прекрасно его понимал.
Спустя месяц, как я стал графом, мы с Лизой сыграли свадьбу. Батя её конечно сопротивлялся, но мой новый титул и умение пить его переубедили.
Лиза смогла принять Сануру как полноценного члена семьи. Девушки отлично ладили. Санура исполняла обязанности моего секретаря. Граф Берестнев организовал нам прекрасный бал в моём родовом поместье, которое с каждым днём обретало новые краски.
Время неумолимо летело вперёд. Поместье и близлежащие территории было полностью восстановлены и даже модернизированы. Денег было столько, что Горелово восстанавливалось не по дням, а по часам. Строились новые предприятия, старые перестраивались. Рабочих мест было достаточно, чтобы обеспечить не только старых жителей Горелово, но и привлечь новых. По оценке графа Орлова, перспективы были огромные.
Сибирская Изнанка