Черноземье 3
Шрифт:
На расстоянии пятьдесят метров трудно управлять файерболом, но я меняю его направление на обратное и резко загоняю первому попавшемуся степняку в грудь.
Тот дико воет, падает на землю и дрыгает ногами, однако второй и третий выжившие счастливчики быстро бегут ко мне, когда я делаю на ладони еще один, уже не такой солидный файербол.
Этого им хватает, они тут же разворачиваются и убегают, но один из них все же попробовал кинуть в меня нож с тридцати метров. Нож стукается о купол, а огненный колобок уже летит вдогонку, и уже очень быстро,
Теперь уже двое дико орут, хотя первый вроде затихает.
Ко мне подъезжает посланник, стараясь как можно сильнее приблизиться, я даже уменьшаю купол, чтобы дать ему иллюзорный шанс, теперь морда лошади в метре от моего лица. Это как-то очень уж невежливо, такого могучего Мага лошадью пытаться стоптать и наехать.
— Что тебя послали передать мне? — спрашиваю его.
Но на словах посланник мне сказал очень немного. Только истошно крикнул:
— Умри!
И метнул в меня очень сильно и точно пару клинков с обоих рук. Настоящий редкий профессионал ножевого боя. Метнул прямо в лицо, я даже глаза прикрыл, но они отскочили так же, как и все остальные до этого.
Теперь уже у него потрясенное выражение лица, видно, что не ожидал моей полной неуязвимости.
Клинки какие-то непростые, все в лоскутках и веревочках, лезвия раскрашены кровью и красками, наверно, что очень сильно заговоренные шаманами степняков. На это и строился расчет Беев племен, но моя чистая магия не верит во всякие волшебные наговоры лучших шаманов степи.
Что-то они могут, наверно, подхватывая остаточные магические эманации с земли, но могут не против меня.
Что же, все понятно, меры убеждения придется увеличить до максимальных пределов, а за южную хитрость необходимо обязательно отомстить. Иначе меня не поймут и уважать даже не подумают.
Поэтому я ударом маны вышибаю из седла и сознания мнимого переговорщика. Хватаю его за шиворот, бдительно смотрю назад, не вздумал ли кто там попробовать приблизиться к особо охраняемой зоне и тащу к обрыву.
Там с хорошего разгона выстреливаю убийцей в небо и он, сверкнув своими красивыми сапогами и оставшейся висеть на поясе саблей, устремляется в хорошо мне знакомый омут под берегом. Десяток метров от края я спокойно перебросил бесчувственное тело, так что не успеет прийти в себя замаскированный метатель ножей, как вылетит его незамысловатая и замурзанная душенька из уже просто грешной плоти после страшного удара об воду.
Но не успокоился на этом, прошелся сначала в левую сторону вершины, рассмотрел стоящий в километре от холма солидный отряд чего-то ждущих степняков, выставил фузею на максималку и пустил примерно в центр построения сгусток.
Самому интересно, долетит ли он туда вообще, раз такой медленный изначально?
Но оружие не подвело, примерно через двадцать секунд, и правда очень долгого полета, я смог рассмотреть в бинокль посередине этой толпы степняков разрыв, от которого начал валиться военный народ.
— Отлично, учеба продолжается, — мелькнула мысль.
Может
Не совсем это по моему плану, но решить что-то так можно. Потеряют ордынцы еще пару тысяч воинов и задумаются, не пора ли домой, в свою степь, раз тут такие беспощадные волки гуляют?
Особой власти в городе я тогда не получу, но уже какая-то у меня есть, мастерить электростанции и станки мне никто не помешает. Трогать теперь вообще побоятся даже в мыслях.
Перешел на другую сторону обрыва и там рассмотрел в бинокль ближайший отряд в паре километров. Эти из другого племени и мстить своими жизнями за чужаков не собираются похоже.
Вернулся в шатер и приказал девкам готовить мне обед:
— Одна на готовку, вторая наблюдать за степняками! Командир думу думать будет.
Глава 11
Думу свою непростую я думал во время обеда и после, но потом все же решил положиться на судьбу.
Как получится — так получится.
Все мои впечатляющие ходы сделаны, теперь очередь за степняками, то есть их самыми главными Беями. Дальше только они могут толкнуть переговорный процесс после этого крайне неуклюжего покушения с шаманскими клинками.
И еще с явным нарушением всяких основ договороспособности таким поведением официального парламентера.
Степную хитрость никто не отменял, конечно, тем более, я не могу сказать, откуда и от кого этот парламентер взялся.
Наверно, что разбитое племя прислало, на самом деле не собираясь никак договариваться. Поэтому другим племенам этот незаурядный косяк никак не пристегнешь.
Потом я поставил сторожок и расположился отдохнуть, ожидая появления переговорщиков, но не дождался и задремал.
Девушки дали мне поспать, охраняя подступы к шатру, но потом разбудили, когда появились первые признаки конца светлого дня.
— Господин! Темнеет!
— Темнеет? Отлично! Что, никто не приехал?
— Нет, господин, вообще никто. Только эти вывезли всех своих и теперь ходят, собирают оружие, снимают с лошадей все остальное. До них две лиги расстояния, но ближе они не подходят.
— Так, меня звать Мастер Ольг! Готовьте ужин, раз больше делать нечего!
— Да, Мастер Ольг! А что вы делать думаете? Скоро темнота, и они снова придут! — волнуются Фиала и Балинда.
Девчонок можно понять, им придется совсем не сладко, если степняки вернут контроль над шатром.
— Мастер Ольг хорошо позаботится о своих гостях. Никто незамеченным и не наказанным не уйдет! — так коротко и достаточно непонятно я обозначаю свою позицию.
На самом деле хочу дать степнякам еще шанс провести переговоры, все же времени у них не так много имелось в наличии, а разбросаны их тысячи широко по берегам Протвы. Наверно, что на десятки километров, если говорить в привычных мне расстояниях.