Черные Ангелы
Шрифт:
– Умрет в здравом рассудке? – закончил фразу жены кастилец, - Темнота и есть темнота, что в ней страшного?
– Ты не понимаешь, ничего не понимаешь! Наш разум не привык к мраку. Самая страшная казнь – это слепота! Любой из нас сначала сходит с ума и умирает в страшных мучениях от голода, бросается на нож, принимает яд. Я даже сплю с приоткрытыми глазами, если ты заметил это. На планете находится мое личное Крыло. Именно это Крыло доставило вас сюда. Эти воины верны мне, а теперь и тебе до самого конца.
– Мне?
– Да, именно тебе! Я правила ими одна до тех
– Хм, - удивился Диего, - Почему? А главное как?
– Они мне больше не подчиняются! Ты их должен привести до наступления Тьмы. К слову ошейник тебе больше не нужен. Ты не заметил ничего необычного?
Диего задумался, осмотрел скафандр. Ничего не изменилось, разве что… Этого не может быть! Он только сейчас понял, что разговаривал с Азитовал мысленно, не пользуясь речью и микрофоном. Но как? Почему?
– Любимый не обижайся, но пока ты спал…
– Продолжай! – ответил Диего, - Только не надо говорить, что меня перебрали и установили в моих мозгах новое оборудование.
– Прости любимый, - продолжила женщина, - Но так надо было. Тебе что - плохо? Ты теперь можешь общаться мысленно, а не использовать примитивную речь. У нас с тобой впереди почти две сотни лет счастья. Разве это плохо?
– Замечательно, - пробормотал Борхес, - Что я еще могу? Двигать камни взглядом? Варить обед на расстоянии от кухни?
– Нет, мы утратили эту возможность, - вздохнула Азитовал, - Чем ты не доволен? Мы выбираем спутника лишь раз в жизни! Я не хочу тебя потерять слишком рано от твоей преждевременной старости.
– Выбираете! – раздраженно ответил Диего, - Как племенного жеребца на рынке! А меня кто-нибудь спросил?
– Дикий ты! Санта Мария! – закричала Азитовал, почти без акцента, - Клянусь мощами Святого Яго, скотина неблагодарная! Мы выбираем раз в жизни, а потом подчиняемся мужу! Прикажешь снять шлем прямо здесь, и я это сделаю! Потому, что это твое право! Понял!
– М-мм! – только и смог выдавить в ответ Диего.
– Не засматривайся на моих служанок! Вот это мое право! Иначе я такое устрою, что ты пожалеешь! У тебя есть я! Этого достаточно!
– На ближайшие две сотни лет, - обреченно ответил кастилец.
– Именно!
Борхес отошел к сверкающим камням, провел рукой по вычурным метановым потекам, переваривая то, что услышал. Азитовал оказалась ревнивой, словно сотня испанок вместе взятых. И теперь прощай университет. Хотя, какой университет во время войны? С другой стороны представился шанс, и очень неплохой шанс отбиться от заргов хотя бы на одной планете. Для начала, а потом и за всю Галактику посмотрим.
– Азитовал! – мысленно позвал жену Диего и не мог не отметить, что подобное общение становится для него удобным.
– Да, любимый! Я забыла добавить, что ты уже умеешь управлять «виманой», - ответила женщина на родном языке, и Борхес понял все, до единого слова.
Диего скривился, словно от зубной боли при этих словах, но решил не спорить. В конце
Покрытые застывшими газами скалы едва слышно зазвенели, что казалось почти невероятным на планете, лишенной атмосферы. А потом понял, что это дрожала почва под ногами, мелкая, но частая дрожь, как тогда, на одной из планет Эпсилон Индейца. Крейсер Диего принимал участие в спасательной экспедиции. Аборигены не рассчитали мощность планетарно-тектонического оружия и едва не превратили все в пояс астероидов. Народ там точно с ума сошел от страха. Их прилетели спасать, а пришлось еще и отстреливаться, чтобы спасаемые не перебили спасителей. От воспоминаний плечо заныло, напоминая о давнем ранении.
Дрожь нарастала, заставляла газовый лед дрожать, переливаться искрами, в этом феерическом танце. Красиво. Неожиданно дрожь перестала, а на ровной площадке сначала возникли неясные контуры, потом туманоподобный корпус по периметру, которого сверкали огоньки, и наконец-то появился корабль. Изящные линии дисколета на мгновение поразили Диего, а потом опытный взгляд отметил порты для лучевых пушек, шлюз, окруженный зыбким защитным полем и фигуру в скафандре.
Человек, или кто он там еще, направился к ним. Шаги были неуверенные, словно он боялся взлететь. Оно и понятно. На планете тяготение больше, и Диего отметил этот факт, о котором уже успел забыть. Серая фигура поклонилась Азитовал, а затем повернула шлем в сторону Диего. Лица космонавта не было видно, и это немного раздражало. Мысль, чужая, внимательная коснулась сознания. Однако. Навязчивое любопытство было недолгим.
– Дорогой! Тебя ждут на «вимана». А я отправлюсь назад. Помни, что медлить нельзя. Я с моей личной стражей должна быть рядом с Повелителем.
Диего послал жене мысленный поцелуй, коснулся ее сознания, ощутил неясную тревогу, но что-либо менять уже поздно. Опять все решено заранее, словно судьба вообразила себя пирогой, плывущей в стремительном потоке к Ниагарскому водопаду. Он должен следовать за цепью событий, не в силах ее изменить. Борхес поднялся к шлюзу корабля, оглянулся назад, на мгновение увидел супругу, и створки шлюза закрылись.
Азитовал подождала, пока корабль взлетел, и направилась к черному зеву пещеры, ведущей обратно в убежище. Она рисковала и очень сильно рисковала, но не могла поступить иначе. Дядя… Он был всегда мудрым, но в последнее время словно обезумел. Да и она тоже хороша. Зачем вообще послала приказ о пленении Диего и Александра? Поддалась вещему сну! Ее, безусловно, взбесило, что дядя присвоил добычу. Ее добычу! Небесный Дракон, во сне, сказал, что один из них тот, единственный, которого столь долго ждала. Она проклинала себя за то, что поддалась желанию и потеряла нить событий в долгой борьбе за власть со своим родичем.