Черные дьяволы
Шрифт:
Тимохин спросил:
– А мы-то здесь при чем? То, что ситуация на Кавказе взрывоопасная, это понятно, как понятно и стремление руководства Грузии решить территориальные проблемы любой ценой, но планы силового решения вопроса, как бы они ни назывались, остаются всего лишь планами. В штабах их могут нарисовать сколько угодно. И даже если грузинские войска начнут боевые действия против Южной Осетии или Абхазии, то, во-первых, им в непризнанных республиках есть кому и чем дать отпор, во-вторых, если первое окажется неосуществимым, на защиту своих граждан может выступить наша армия. Войск в Северо-Кавказском округе вполне достаточно, чтобы не только дать отпор агрессору, но и полностью уничтожить его. Другими словами, если разгорится серьезный конфликт, то гасить его предстоит
Феофанов кивнул:
– Вопрос понятен! Ты прав, Александр Александрович, если Тбилиси решится на силовую акцию, то Россия не оставит это без внимания, тем более мы держим там контингент миротворческих сил. Естественно, последуют ответные меры. И претворять их в жизнь будут не подразделения спецслужб, а регулярная Армия адекватно масштабам агрессии.
Крымов проговорил:
– Если еще наше правительство пойдет на эти ответные меры. До сих пор мы только много говорили и ничего существенного не делали. В результате сами породили и у американцев, и у их протеже Сардикашвили уверенность в безнаказанности любых действий против народов Южной Осетии и Абхазии. Уверенность в том, что Россия не решится вступить в конфликт, как не решалась она вступить в конфликт, когда НАТО рвало на куски Югославию, когда в Косово сотнями вырезали сербов, когда Абхазия вела настоящую войну с Грузией, когда та же Южная Осетия подверглась нападению грузинской армии. Я лично и сейчас не верю в то, что мы введем войска в Южную Осетию, если грузины решат стереть с лица земли, скажем, Цхинвали. Да, дипломаты шум поднимут неслабый, но бесполезный по большому счету. СМИ забьют эфир рассказами об ужасах с места события. Но чтобы армия вступила в конфликт? Вряд ли. И Сардикашвили в угоду янки добьется того, чего так хочет. А осетины и абхазы не простят нам этого.
Феофанов подошел к Крымову:
– Это еще что за пессимизм, полковник?
Крымов ответил:
– Пессимизм? Нет, не пессимизм, а анализ того, как наше родное государство до сих пор реагировало на те угрозы, которые сейчас проявляются в Грузии! Мы же, по сути, сдали все свои позиции в мире. С нами перестали считаться, как с реальной силой. Захотели американцы поставить радар в Польше? Без проблем! Решили оккупировать Ирак и Афганистан – оккупировали. Россия выступила против? Да плевать на мнение Москвы. Выступайте хоть до посинения.
Генерал повысил голос:
– Крымов?! В чем дело?
– Да ладно, Сергей Леонидович! Проехали! Вы лучше ответьте на вопрос Тимохина. Кстати, я тоже не вижу, каким образом наши группы могут как-то повлиять на ситуацию в Грузии! Если, конечно, не принято решение послать нас на ликвидацию Сардикашвили и его ближайшего окружения. Но вроде у нас еще не дошло до того, чтобы принимать подобные глупые решения. А там, черт его знает!
Феофанов прошел к торцу стола, присел в кресло, взглянул на Потапова:
– Так! Смотрю, Владимир Дмитриевич, наши спецы или водки вчера пережрали, или мы с тобой дали им слишком много времени на отдых. Вот они и расслабились. Да так, что собраться не могут!
Но заместитель начальника Управления неожиданно поддержал офицеров отдела спецмероприятий:
– А я их понимаю, Сергей Леонидович!
Генерал удивился:
– Даже так?
– Так точно! Ребята постоянно на боевых выходах, решают сложнейшие задачи, – успешно, замечу, решают, – рискуют жизнью, причем постоянно, а что в итоге? А в итоге ничего. В смысле того, что в стране ничего не меняется. Бездарность прет во власть и получает должность, чудесным образом становится сказочно богатой. Олигархи сходят с ума от изобилия денег, разбрасывают их налево и направо, приобретают замки, яхты, самолеты. Кругом показуха да ложь. А государство, чьи интересы, не щадя себя, защищают Крымов, Тимохин, Соловьев с подчиненными, смотрит на это беспомощно спокойно. Объявлена борьба с коррупцией. И кто с ней будет бороться? Те, кто по уши повяз в этой самой коррупции? Не буду продолжать, иначе мы здесь переругаемся, к чертовой
Феофанов, дослушав выступление заместителя, достал из стола кипу бумаги. Бросил ее на стол совещаний, себе оставил один лист:
– Ну что ж! Раз родина для нас – это вороватые чиновники, олигархи, прочие мутные люди, то, действительно, за каким чертом нам служить такой родине? Каждый из нас на «гражданке» легко найдет высокооплачиваемую работу. И не важно, что большие деньги будут платить те же мутные люди! Это ерунда! Главное – мы все устроим собственную обеспеченную жизнь. А захватят где-то заложников или подорвут стратегический объект, то, в конце концов, нам-то до этого какое дело? Пусть государство ищет других идиотов, для которых слово «Честь» еще не потеряло свой смысл. А мы свое отпахали! Верно, все верно! Посему берите каждый по листу и пишите рапорт на увольнение. Я тоже напишу, ведь мы одна команда, одна семья, а в семье разногласий быть не должно! Ну? Чего застыли? Пишем рапорта, я сегодня же отвезу их в Главный штаб – и дело с концом. Снимем погоны – и на гражданку! Строевым шагом. Вперед, к благополучной, спокойной жизни! Ведь мы заслужили ее! В чем же дело?
Соловьев ударил ладонью по столу:
– Мужики! Может, хватит ерунду пороть? – Он взглянул на генерала: – И вы, Сергей Леонидович, зачем вот так? Рапорта пишите?! Как будто не знаете нас.
– Оказывается, не знаю, Леша!
Крымов кашлянул:
– Ладно! Закрыли тему! Предлагаю считать, что никакого разговора не было.
Тимохин кивнул:
– А его и не было. Мы только что собрались и ждем, когда генерал поставит группам боевую задачу. – Он повернулся к Феофанову: – Так что мы должны делать, Сергей Леонидович?
Феофанов покачал головой:
– Значит, только что собрались?
Офицеры ответили почти хором:
– Так точно!
– Ну тогда слушайте! И не обессудьте, если где-то повторюсь!
Крымов сказал:
– Мы все во внимании!
Потапов неожиданно улыбнулся, но ничего не сказал.
Феофанов вновь поднялся из кресла:
– Обстановка на Кавказе и данные разведки говорят о том, что режим Сардикашвили активно готовится к боевым действиям против Южной Осетии и Абхазии. На первом этапе – против Цхинвали. Решится ли он отдать приказ своим войскам атаковать непризнанную республики – не знаю. Да этого, кроме самого Сардикашвили и еще, пожалуй, Буша, не знает наверняка никто. Как неизвестно и то, на какие ответные меры в случае агрессии пойдет наша страна. Но то, что мы на этот раз ответим, – в этом можете не сомневаться. Какова роль нашего Управления в случае, если конфликт все же разгорится? Здесь я должен довести до вас информацию, полученную по каналам СВР из Афганистана.
– Из Афгана? – удивленно спросил Крымов.
Генерал подтвердил:
– Да, из Афгана, полковник! Информацию, для нас весьма интересную и наводящую на некоторые размышления. Что же произошло в Афганистане такого, что заинтересовало разведку? А произошло следующее.
Феофанов довел до подчиненных информацию по событиям, связанным с уничтожением мобильного патруля американского батальона майора Рэмпси, и продолжил:
– Так вот, после того как моджахеды, устроив засаду возле кишлака Багихель, сожгли колонну патруля, изуродовав тела солдат и офицера, в батальоне объявился странный отряд американского спецназа с громким и зловещим названием «Черные дьяволы». Прибыл он к Рэмпси скрытно и был изолирован от остального личного состава. А рано утром следующего дня под прикрытием отвлекающих маневров батальона этот отряд покинул территорию части и провел карательную операцию в Багихеле.
Генерал рассказал подробности налета «Черных дьяволов» на афганский кишлак.
– Мало того что каратели – а иначе этот сброд убийц назвать невозможно, – действуя с особой жестокостью, уничтожили и большую часть населения кишлака, они специально оставили в живых жителей пяти домов, которых заживо сожгли из огнеметов на месте уничтожения патруля. Всего двадцать девять человек. Это дикое убийство являлось частью плана «Черных дьяволов».
Произнес Тимохин:
– Твари!
Феофанов кивнул: