Черные холмы
Шрифт:
Вернувшись в Басби (к северу от дороги на голой земле стоят несколько домов — по его прикидкам, здесь проживает не больше сотни душ), Паха Сапа узнает, что механиком в мастерской тот же старик, который неохотно продал ему колбасу. Этому шайенна за восемьдесят. Когда Паха Сапа спрашивает, как его зовут, тот отвечает — Джон Странная Сова, но добавляет, что отвечает только на «мистер Странная Сова». Мистер Странная Сова разглядывает детали, которые Паха Сапа раскладывает на скамейке — единственном чистом пространстве в мастерской, и торжественно сообщает ему, что неисправность во вкладыше. Паха Сапа благодарит его за диагноз и спрашивает, когда бы он мог получить
Так вот, сообщает наконец мистер Странная Сова, за вкладышем для такого экзотического аппарата, как «харлей-дэвидсон» модели «Джей» с V-образным двигателем, им придется обращаться не в Гэрриоуэн, и не на склад в агентстве кроу, и даже не в Хардин, а в Биллингс. А поскольку Томми ездит в Биллингс всегда по пятницам утром, а сегодня только вторник, то вкладыш они получат лишь в пятницу вечером, скорее всего, к ужину, а мистер Странная Сова закрывается каждый день ровно в пять, без всяких исключений, а по субботам и воскресеньям никогда не открывает мастерскую, как бы ни просили и ни суетились всякие приезжие, так что приступить к работе мистер Странная Сова, молодой Рассел и, возможно, присутствующий здесь Джон Красный Ястреб, у которого когда-то был мотоцикл, смогут только в понедельник, седьмого сентября (сегодня первое сентября).
Паха Сапа понимающе кивает.
— А автобусы тут ходят? Мне нужно проехать около тридцати миль до места сражения на Литл-Биг-Хорне.
— На кой черт вам нужно на место сражения? Там ничего нет. Даже ресторана.
Паха Сапа улыбается, словно разделяет соображение о том, насколько глупа такая поездка.
— Так тут ходит автобус, мистер Странная Сова?
Автобус ходит. Каждую субботу из Бель-Фурш в Биллингс.
Но у того старого поля сражения он не останавливается. Да и зачем? Правда, он забирает почту в агентстве кроу по другую сторону дороги от места сражения.
— Как вы думаете, здесь найдется кто-нибудь желающий заработать доллар — я заплачу, если кто-нибудь отвезет меня на Литл-Биг-Хорн раньше субботы.
Это становится предметом еще более серьезного обсуждения, но в конечном счете три старика решают, что единственный, кто может или захочет отвезти кого-нибудь на поле сражения, — это Томми Считает Ворон, а это может произойти во время его регулярной поездки в Хардин и Биллингс по пятницам, то есть через три дня, и Томми, вероятно, запросит не один доллар, а три, и не хочет ли мистер Вялый Конь продать сломанный мотоцикл за… ну, скажем, за десять долларов? Велика вероятность, сходятся во мнении три старика и парнишка шайенна, что «харлей-дэвидсон» вообще невозможно починить. Сломанный вкладыш — штука страшная, и кто может знать, какие там еще возникли повреждения в старом двигателе. Мистер Странная Сова мог бы, скажем, купить сломанный мотоцикл за десять долларов и уговорить Томми Считает Ворон отвезти заезжего лакоту в агентство кроу не за три, а за один доллар.
Паха Сапа предлагает заплатить мистеру Странная Сова три доллара за пользование его инструментами и местом внутри закрытой мастерской в пятницу вечером, когда Томми Считает Ворон привезет вкладыш. Мистер Странная Сова считает, что три доллара — справедливая цена за пользование его инструментами, но за место в мастерской и электрическое освещение нужно будет заплатить еще два доллара.
Паха Сапа, на которого способности этого старого пердуна торговаться производят сильное впечатление, спрашивает:
—
Три старика и парнишка не понимают вопроса, но по взглядам, которыми они обмениваются, ясно: для себя они решили, что у этого незваного гостя племени сиу не хватает шариков.
Паха Сапа подтверждает этот диагноз, разражаясь смехом.
— Не берите в голову. Я согласен заплатить пять долларов за инструменты, место в мастерской и освещение в пятницу вечером.
Громкий, хрипловатый голос мистера Странная Сова напоминает Паха Сапе те меха, которые когда-то работали здесь, когда мастерская еще была кузней.
— И не забудьте цену самого вкладыша. Плюс еще, конечно, доллар Томми за то, что он привезет этот вкладыш из Биллингса.
— Конечно. А здесь не найдется места, где я мог бы провести три ночи, пока Томми не привезет вкладыш из Биллингса?
На этот раз совещание между тремя стариками и одним молодым длится меньше. Выясняется, что никто в Басби не готов приютить сиу, это говорят Паха Сапе, ничуть не стесняясь. Даже за деньги. Но мистер Странная Сова сообщает ему, что тут по дороге есть ручеек, у берега растут тополя, и мистер Вялый Конь, если желает, может остановиться там. За стоянку денег с него они не возьмут. Но мистер Вялый Конь должен пообещать, что ни ссать, ни срать в ручей он не будет, потому что, видите ли, люди в Басби пользуются этой водой.
Паха Сапа дает торжественное обещание, что ни ссать, ни срать в пределах пятидесяти ярдов от ручья он не будет, забирает брезент, куртку, кухонные принадлежности и кожаный саквояж из коляски. В магазинной части мастерской он покупает у мистера Странная Сова еще одну буханку хлеба и фонарик. Он еще раньше — когда ехал на запад через крохотный мостик, а потом когда толкал назад мотоцикл — заметил русло ручейка и умирающие тополя. До этого места меньше полумили, а до захода солнца еще несколько часов.
Идя на запад в сторону заходящего солнца, Паха Сапа в глубине души знает, что разумно было бы просто идти и идти этой дорогой — может быть, подвернется какая-нибудь машина и его подвезут до резервации кроу на западе, а если нет — идти и идти. Тут всего двадцать пять — тридцать миль до поля сражения. Он мог бы идти прохладной ночью, остерегаясь змей, которые выползают, чтобы понежиться в теплом гравии на дороге, и завтра к полудню был бы уже на Сочной Траве. У него случались походы и подлиннее — вышагивал без остановки день и ночь много-много раз за свои семьдесят с лишком лет, и в условиях гораздо худших, чем эта прямая дорога и хорошая погода в самом начале Луны бурых листьев.
Но по какой-то причине Паха Сапе невыносима мысль о том, чтобы оставить красивый, с аккуратными серо-коричнево-оранжевыми буковками мотоцикл в руках мистера Странная Сова, мистера Красного Ястреба и невидимого, но угрожающего Томми Считает Ворон, и еще он думает, что за ворон считает Томми — летающих или мрачных из резервации. [129]
«Все равно тебе придется оставить где-нибудь мотоцикл через несколько дней», — напоминает более рассудительная и менее сентиментальная часть его разума.
129
В оригинале здесь игра слов, основанная на омонимии: crow — по-английски «ворона» и Crow — индеец племени кроу.