Черные ирисы

Винтер Алена

Ольга почувствовала волнение, но усилием воли заставила себя сохранить спокойствие. Ни один мускул на ее лице не дрогнул при упоминании имени Марвина. Она безмятежно смотрела на Гесса, заставляя его восхищаться своей выдержкой.

– Мне известно о кончине мистера Роуза, – сказала Ольга и, подойдя к столику, взяла в руки рюмку с коньяком. – Приношу вам свои соболезнования.

Гесс рассмеялся.

– Восхищен вашим самообладанием, Ольга. Можно называть вас по имени?

– Нельзя. – Ольга внимательно посмотрела на мужчину, который всем своим видом показывал, что у него есть нечто, что дает ему над ней власть.

Она прикинула в уме, какой именно тайной он обладает. От мысли, что

ему что-либо известно о смерти Марвина, она быстро отмахнулась. Ольга была уверена, что никто не сможет связать ее и убийство Роуза воедино. Эта уверенность и являлась основой ее высокомерного поведения, заставляющего Гесса испытывать благоговейную дрожь перед столь сильным характером. Он знал только одного человека, в котором присутствовала та же сила духа, и преклонялся перед ним.

– Простите, баронесса, за то, что позволил себе фамильярность. – Гесс наклонил голову, и его лысина заблестела в лучах солнца. – Что касается смерти Марвина Роуза, то вы были осведомлены о ней намного раньше, чем все остальные. Точнее сказать, вы первой узнали о его кончине.

Ольга молчала, она выпрямила плечи и ждала продолжения. Гесс улыбнулся.

– Вы были последним человеком, кто видел Марвина живым, и первым, кто увидел его мертвым. Вы ввели ему дитилин, затем положили подушку на лицо и застрелили. После чего вы спокойно ушли из квартиры Роуза, не подозревая, что там установлены камеры слежения.

Ольга сделала глоток коньяка. Она улыбнулась, пряча за улыбкой внутреннее волнение.

– Почему вы не привезли мне диск с записью? – Она облизнула губы. – И почему не сообщили об этом в полицию?

– Если бы вас забрали в участок, мы лишились бы ценного кадра. – Гесс протянул ей бокал, показывая, что был бы не прочь выпить еще.

– Кто это «мы»? – удивилась она, наливая коньяк. – И чем я могу быть вам полезна?

– Мы хотим, – Гесс не стал объяснять, что именно он вкладывал в слово «мы», – чтобы вы возглавили «Астрей». Так сказать, заняли место Роуза, которого сами же и убрали.

– Вы предлагаете мне быть главным лицом в публичном доме?

– Фи! – хмыкнул Гесс. – Как грубо!

– А как еще по-другому можно назвать ваше модельное агентство? Это всемирно известный бордель...

– И в этом борделе нам необходим управляющий, – закончил за Ольгу Гесс и рассмеялся, обнажив мелкие белые зубы. – Госпожа баронесса, вы согласитесь на наше предложение. Впрочем, это даже не предложение. Это констатация вашего назначения на эту должность.

Ольга прикусила губу.

– Нельзя заставить человека делать то, чего он не хочет, – сказала она.

– Но всегда можно помочь ему разобраться в том, что он желает в действительности. Вот вы, например, желали избавиться от Роуза. У вас это получилось. Но, к сожалению, вы не учли некоторых нюансов. О том, что вы хотели сделать и сделали, стало известно нам. И теперь уже мы желаем, чтобы вы стали полезной для нас. Взамен мы окажем вам услугу и будем молчать о том, что знаем.

– Это невозможно. Ваше предложение противоречит всем принципам морали, которые я исповедую.

– Значит, убийство для вас является нормой, а управление модельным агентством – аморальное занятие?

Ольга промолчала.

– В этой жизни нет ничего аморального, все зависит оттого, под каким углом смотреть на ситуацию, – сказал Гесс.

– Я убила Роуза, потому что он посягнул на будущее моих детей, а теперь вы предлагаете мне распоряжаться жизнями чьих-то дочерей?

– Вы предпочитаете, чтобы мы отдали вас в руки полиции, лишь бы не нарушать ваши принципы? – Гесс ехидно улыбнулся и потер лоб рукой.

– Нет.

– Тогда послушайте меня, дорогая. – Гесс подошел к Ольге и посмотрел ей в глаза. – Двадцать лет назад один

мой друг сказал: если ты решился на что-то, надо идти до конца, невзирая на трудности и препятствия. Все в этой жизни достижимо. Любая цель реальна, если ты тверд, настойчив и, самое главное, уверен в себе. Все равно, что будут говорить другие, ты должен всегда идти вперед. Тебя будут толкать, пинать, делать подножки, и если хотя бы один раз ты упадешь, то уже никогда не встанешь, тебя просто затопчут. Люди – жестокие существа. Когда тебе хорошо, они будут рядом, стоит ошибиться, они «сомнут» тебя, как ненужную бумагу. И не надо говорить о человеколюбии и гуманности. Все это пустое, и вам об этом известно, как никому другому. Вы с такой легкостью избавились от Роуза, что этим поразили даже меня, человека, который никогда не колеблется, уничтожая своих противников. Госпожа де Койн, я искренне восхищаюсь вами: вы поставили перед собой цель убить и твердо шли к ней, забыв о том, что Роуз – человек. И каким бы он ни был, он все же достоин жизни. Вы отняли ее у него, проявив небывалую жестокость, подтвердив тем самым, что в этом мире каждый хочет отхватить свой кусок торта. Причем этот кусок должен быть большим и густо намазанным кремом. Своего тебе никто не отдаст, но от твоего куска откусить норовят все. Роуз мешал вам, и вы его съели. А сейчас я скажу то, чего вы боитесь. Эта постоянная борьба за место под солнцем делает нас такими, какими мы не являемся и не хотим быть. Вам страшно превратиться в такого же человека, как Роуз. Вы считаете себя сделанной из другого теста, но на самом деле вы уже стали такой в ту минуту, когда приняли решение его убить. Тогда вы осознали, что если уничтожишь не ты, то уничтожат тебя. Вы прекрасно усвоили основной закон жизни. Нельзя получить все и не быть при этом жестоким. И если ты не умеешь быстро думать, реально оценивать ситуацию, «ломать» себя и других, если ты не обладаешь гибкостью змеи, ядом скорпиона и яростью тигра, то тебе нет места в мире удачи и богатства. После беседы с вами я понял, что вы обладаете всеми этими качествами. Поэтому я еще больше утвердился в правильности решения назначить вас управляющей агентством «Астрей».

– Мне не нужно богатства. Я всего лишь хочу спокойно жить со своими детьми, – тихо ответила Ольга.

Она была ошеломлена словами Гесса и не посмела их опровергнуть.

– Хватит играть со мной в игры. Мы не на светском рауте. Впереди выходные, за это время вы отдохнете и подумаете над моими словами. Вы не можете отказаться, уже в понедельник вы вступаете в должность. Я буду ждать вас в девять утра в офисе «Астрей». Вас ознакомят с вашими обязанностями.

– Но почему я?! – вскричала Ольга.

– Я объясню. – Гесс взял ее за руку и направился к двери. – Вы – титулованная особа, у вас множество знакомых в «высших кругах», вы образец изящества и стиля. В общем, вы – наилучшая кандидатура из многих и сможете повысить престиж «Астрей», сделав его еще более могущественным и весомым в мире моды. А теперь я хочу вас предупредить на тот случай, если вы вдруг решите наделать глупостей. Вы не можете сбежать, скрыться или совершить какой-либо другой абсурдный поступок. Чтобы вы стали смирной и послушной, мы предприняли один шаг.

Сердце тревожно застучало в ужасном предчувствии. Ольга побледнела и всмотрелась в спокойное лицо стоящего перед ней мужчины. Оно было непроницаемым. Но по этим бледно-голубым, хищно светящимся глазам Ольга поняла, что Гесс сыграл по-крупному и у нее нет шансов противостоять ему.

– Где мои дети? – резко спросила она, уже зная, о каком шаге упомянул Гесс.

– С ними все в порядке. Они в надежном месте.

– Верните их, – голос Ольги задрожал. – Пожалуйста, я сделаю все, о чем вы просите. Только верните их мне.