Черные крылья
Шрифт:
– Но!.. Я...
– Нэйвиара растерялась, отказываясь верить в услышанное.
– Как же так...
– Это все, дочь. Ты выполнишь приказ и... Стой!
Поглощенная разговором двух Хранительниц жизни, Алика не сразу сообразила, что происходит. Услышанное настолько потрясло ведьму, что она слишком поздно увидела выскочившую из шатра Нэйвиару. В зеленых глазах девушки стояли слезы и она, не разбирая дороги опрометью бросилась прочь, прямо на сидевшую на земле птицу.
Алика не успела среагировать, точно так же, как и Нэйвиара не смогла вовремя остановиться. Нить жизни ворона оборвалась,
* * *
Алика резко распахнула глаза и уставилась на потолок шатра. От внимания ведьмы не укрылось, что, будучи в теле ворона она видела восход солнца. Стало быть, она пролежала в шатре больше суток. Но насколько больше? О времени, что провела ведьма и ее спутники в волшебном забытьи, оставалось лишь догадываться.
Скрипнув зубами от бессильной злости, Алика вдруг поняла, что тело ее послушалось, и злобный зубовный скрежет разорвал царящую в шатре тишину. Едва сдерживая улыбку, ведьма попыталась сесть и у нее это получилось!
Растекшаяся по телу слабость сменялась волной бодрости и вот уже Алика оказалась на ногах. Стараясь ступать как можно тише, ведьма приблизилась к столу с яствами. Быстро осмотрев все, что осталось и сотворив короткое заклинание, девушка пришла к выводу, что еда не была отравлена.
Скорее всего, на всех, кто был внутри, просто наложили мощные чары сна. А если это чары, значит, их можно и развеять.
Первой Алика разбудила Октавию. Ведьма сотворила над полукровкой одно из заклинаний рассеивания, и то сработало - похоже, зеленые драконы не ожидали, что кто-то не поддастся их магии и пожелает снять ее.
Пока ничего не понимающая Октавия беспомощно хлопала глазами, Алика взялась за Арна. Однако охотник на драконов продолжил спать даже после того, как ведьма сняла все чары. Пришлось дать Змееглазому хорошего пинка, чтобы тот, наконец-то, открыл глаза. На всякий случай Алика пнула мужчину еще раз, просто потому, что ей так захотелось.
Настала очередь Вэлфиара и тут ведьме пришлось повозиться - на черного дракона было наложено столько заклинаний ослабления и сна, что Алика едва смогла пробиться через них. Благо, Хранительницы жизни уделили больше внимания количеству заклинаний, а не качеству, пожертвовав защитой, ради мощи - без посторонней помощи Вэлфиар мог бы и не проснуться.
Едва магия была снята, как Мраконосец широко распахнул темные глаза, в которых мгновенно всколыхнулось целое море злобы - черный дракон сразу понял, что с ним было.
– Как они посмели...
– Вэлфиар начал вставать, но Алика, не успев даже удивиться собственной храбрости, навалилась на мужчину и приложила ладонь к его губам.
– Тихо, - прошипела ведьма, надеясь, что магия шатра не только не пропускает звуков снаружи, но и не выпускает их.
– А чего это вы тут делайте?
– спросил Арн, озадаченно глядя на лежащих на подушках спутников. Однако выражение озадаченности быстро сменилась на открытом лице охотника понимающей улыбкой.
– Во даете! Нашли время...
– Да заткнись ты!
– зло цыкнула на Змееглазого Алика. Виновато улыбнувшись мрачному, будто грозовая туча Вэлфиару, девушка поспешно встала с него. Одному небу известно, почему дракон
На всякий случай, отступив от вставшего на ноги Вэлфиара на несколько шагов, ведьма произнесла:
– Подойдите ближе, у меня есть, что рассказать.
Рассказ вышел недолгим, но весьма убедительным и выразительным. Спутники слушали ведьму молча, не перебивая. Сама Алика, то и дело косилась на вход в шатер, явно опасаясь, что их тюремщики могут нагрянуть с минуты на минуту.
– Дела-а-а, - привычно протянул Арн, когда Алика замолчала.
– Что скажешь?
– спросил он у Вэлфиара.
Черный дракон с мрачным лицом стоял посреди шатра, сложив руки на широкой груди. Он некоторое время размышлял, и мысли его были тягостны. Глубокие морщины залегли на лбу дракона, а в глазах отразились противоречивые чувства. Наконец, нарушив тишину, Мраконосец неожиданно тихо произнес:
– Я хочу увидеть дочь. Остальное меня мало заботит.
– Но ведь они хотят тебя убить!
– Алика ушам не поверила. Такого ответа она не ожидала. Слова дракона ошеломили девушку. Сбитая с толку, ведьма не могла отвести взгляда от благородного лица спутника.
– Я уже мертв, - лишь пожал плечами Мраконосец.
– Еще одно перевоплощение и все... Я потеряю контроль. Если это случится, то никто не знает, сколько зла я смогу причинить. Амелия... Да и вы все сможете пострадать. Я не желаю этого.
По шатру вновь растеклось напряженное молчание. Все, как один, пораженно смотрели на Вэлфиара - никто не ожидал от черного дракона таких слов.
– А это точно ты?
– Змееглазый сделал вид, что внимательно рассматривает спутника и даже, для верности, поскреб ногтем нагрудную пластину черного доспеха.
– Тебя там нигде не подменили? Вэлфиар, которого я знаю, сделал бы что угодно ради дочери и...
– Арн осекся, встретившись взглядом с темными глазами.
– Если Хранители жизни дадут мне слово, что спасут Амелию, я готов умереть. К тому же, проклятие невозможно снять. Если так сказала мать зеленых драконов, значит, так и есть. Все кончено.
– Уверенно произнес Мраконосец.
– Если напоследок я смогу облегчить жизнь дочери, быть посему. Это большее, что я могу сделать, для Амелии... По крайней мере, теперь.
– Но...
– Октавия сжала кулаки.
– Это не правильно! Так не должно быть!
– Ты права.
Нэйвиара вошла так тихо, что никто не заметил, как девушка появилась в шатре. Лицо Хранительницы было печальным, а покрасневшие глаза и нос давали понять, что совсем недавно она плакала. Остановившись в нескольких шагах от собравшихся в центре шатра, Хранительница склонила голову.
– Ты!
– Алика напряглась.
– Это твоих рук дело!
– Так та птица.... Я понимаю. Да, это я усыпила вас, - легко согласилась Нэйвиара.
– Я обманула ваше доверие и прошу прощения. Но я сделала это не со зла - вам требовался отдых, а матери время на размышления.
– Чтобы вынести смертный приговор...
– Алика, - Вэлфиар обратился к ведьме по имени и та от неожиданности замолчала.
– Не нужно этого. Я ценю то, что ты сделала и благодарен тебе, но теперь - отступи.