Черные мечи
Шрифт:
Байлей удивился:
– Она армектанка?
– Да.
На мгновение наступила тишина.
– Не стоит об этом, - сказал Старик.
– Это ее дело. Захочет - сама расскажет о себе.
– И сменил тему.
– Меч?
Байлей, словно только вспомнил, посмотрел на оружие в своей руке. Его губы тронула легкая улыбка.
– Это правда, господин. Похоже, я уже не могу с ним расстаться. Мой друг наказал мне, чтобы в Горах он всегда был под рукой.
– Добрый совет. А кто этот друг? Надеюсь,
– С чего бы...
– Байлей оперся о стену дома. Он чувствовал себя странно раскованным, робость, от которой он не в силах был избавиться вчера, исчезла без следа.
– Мне кажется, господин, только не смейся, пожалуйста, на тебя невозможно сердиться.
Старик расплылся в улыбке, а его мудрые глаза с интересом изучали лицо юноши.
– Ну, ну...
– сказал он.
– Отчего же?
– Не знаю... Ты - само достоинство, господин. И... мудрость.
Старик продолжал улыбаться.
– Я рад, что ты уже не чувствуешь страха, как вчера, - неожиданно сказал он.
– Я рад, сын мой. Ты позволишь мне называть тебя по имени?
– Ну конечно, господин! Шернь, ведь ты его до сих пор не знаешь...
– Он наклонил голову.
– Меня зовут А.Б.Д.Байлей.
– Надо же! О Шернь, звонкая фамилия! Так ты, господин, магнат?
– "Господин"?
На это раз улыбнулись оба.
– Меня все называют Старцем. Только Каренира...
– он повернулся и медленно прошел несколько шагов, - зовет отцом.
Девушка вышла из-за угла. Байлей смущенно опустил меч. Усмехнувшись, она показала ему свой.
– Пришла проверить, не забыла ли я еще, как им пользоваться.
Она была совершенно не похожа на ту молчаливую, угрюмую девушку, которую он видел ночью у костра. И на ту, что видел вчера. Может, все дело в одежде, которую она наверняка нашла у Старца.
Байлей ответил ей неуверенной улыбкой:
– Как скажешь.
Оба приняли боевую стойку, она дала знак и атаковала первой. Оружие дрогнуло в его руке. Столь сильного удара он не ожидал. Последовал еще более мощный выпад. Он крепче взялся за рукоять и после нескольких ударов почувствовал себя увереннее. Она нападала активно, но без хитростей. Все искусство заключалось в том, чтобы удержать клинок в руке. Ему противостояла сила, и, надо сказать, девушка действительно была очень сильна.
Тем не менее он спокойно парировал очередные выпады. Девушка с уважением посмотрела на него.
– Очень хорошо, господин, - сказала она, опуская оружие.
– В самом деле, очень хорошо. Я владею мечом не мастерски, хотя и умею кое-что.
На этот раз выпад сделал он.
– Байлей.
Она отразила два коротких удара.
– Байлей?
– Меня так зовут.
Он отбил ее клинок вверх, потянул. Меч ударился о стену. Он слегка коснулся острием ее
– А тебя, госпожа?
На ее лице отразилось нескрываемое восхищение.
– Не сразу я в тебе разобралась, Байлей. Ты победил Охотницу! Что ж, ты заслужил того, чтобы я назвала свое имя.
Он опустил меч.
– Я знаю его, Кара.
Она подняла глаза, и Байлей подумал, что еще не скоро научится выдерживать этот странный взгляд.
Он поднял лежащий на земле меч, сделав легкий поклон.
8
– Слишком много себе позволяешь, мой господин, - прошипела сквозь зубы Лейна.
– С тобой в одной палатке? Может быть, еще и с ним?
– Да. Со мной и командиром.
– Прочь отсюда, - махнула она рукой.
Даганадан, не говоря ни слова, повернулся и ушел. Она осталась одна. Пристроившись на камне, она попыталась успокоиться. Сквозь шум дождя донесся зов:
– Госпожа...
Она не видела в темноте, кто ее зовет, но с легкостью узнала этот робкий голос и возблагодарила Шернь. И в самом деле, если бы не высшие силы, ей, скорее всего, пришлось бы провести ночь под открытым небом.
– Это ты, Рбаль? Как замечательно, что ты пришел!
Он подсел рядом, сохраняя некоторую дистанцию. Она придвинулась поближе, вдруг прижалась всем телом беспомощно, как дитя, ищущее защиты, прислушиваясь, как быстро колотится его сердце.
– Мне холодно, - жалобно протянула Лейна.
Он скинул свой толстый плащ.
– О нет! Лучше обними меня...
Протиснувшись под худое плечо, она прижала ладонь солдата к своей груди. Он испуганно отдернул руку.
– Прости, госпожа...
– Лейна. Я просила, чтобы ты называл меня Лейна.
– Лейна.
Она вернула его руку на прежнее место, придержала. Она чувствовала, как нервно дрожат его пальцы, но он даже не пошевелил ими, хотя твердый от холода сосок должен был прожигать его ладонь даже сквозь куртку и рубашку.
Наступило неловкое молчание. Лейна провела пальцем по его щеке.
– Скажи, ты ведь ни разу не был с женщиной, правда?
– тихо спросила она.
Рбаль вздрогнул. Она готова была биться об заклад, что он покраснел. Тогда она нежно, уголком пухлого рта дотронулась до его губ, потом поцеловала жадно, страстно, ненасытно.
– Люблю тебя, Рбаль. Не знаю, как это могло случиться, но я люблю тебя, как никого на свете.
– Я...
Он неуклюже начал осыпать поцелуями ее лицо, волосы... Тьма укрыла ее презрительную усмешку.
Она мягко придержала лицо парня.
– Мы должны бежать, Рбаль, - прошептала она ему прямо в ухо.
– Бежать туда, где мы будем только вдвоем, принадлежать лишь друг другу. Придумай что-нибудь, умоляю, придумай скорее.
Мальчишка застыл, и Лейна было подумала, что все-таки перегнула палку.