Черные минуты

Соларес Мартин

Ранхель считал, что все самое плохое уже произошло, но тут зазвонил телефон. Секретарь подняла трубку и вдруг испуганно прикрыла рот рукой.

— Сеньор Ранхель…

— Что случилось?

— Только что нашли еще двух девочек, возле железной дороги.

Хосе Торрес имел трех дочерей. Младшая, Даниэла, была его любимицей. Ее назвали в честь зеленоглазой звезды телесериалов, хотя глаза у самой девочки были карие. Но дабы польстить ее матери, все говорили, что зеленые, будто имя актрисы могло изменить их цвет. С тех пор как по мексиканскому телевидению показали первый сериал,

популярность актрисы измерялась числом новорожденных девочек, которым давали имя Даниэла.

Утром того дня Даниэле приснился страшный сон. Она проснулась и заявила, что в школу не пойдет. Но родители, конечно, одели ее и отправили на учебу. Они жили в пригороде без электричества и асфальтированных дорог, и чтобы попасть в школу номер семь, где училась Даниэла, требовалось пройти через рощу из манговых и авокадовых деревьев.

«Какая милая у нас малышка», — думал отец, глядя, как она расчесывает влажные после ванны волосы. Она всегда хотела носить бутерброды в школу в металлической коробке, потому что такие были у ее одноклассников, но отец не мог купить ей такую и говорил: «Самое главное, детка, не то, из чего сделана твоя коробка, а есть ли что внутри». И клал ей бутерброды в коробку из пластика.

Девочка помахала отцу и ушла. И больше он ее не видел.

Нашел ее отряд младших бойскаутов. Они не могли ничего толком объяснить — может быть, потому, что сами были еще малы. По их словам, они непонятно как очутились в том районе, куда совсем не собирались попадать. Странности начали происходить днем, когда мальчики прогуляли урок, чтобы посмотреть в кинотеатре «Синеас дель Боск» фильм «Экзорцист». Причем раньше они никогда не прогуливали уроков. Они сели не на тот автобус, который привез их в незнакомое место. Начался дождь с грозой, и они решили укрыться в каком-то заброшенном доме. Там они разбрелись, и один мальчик, обследуя второй этаж, наткнулся на тело.

Судя по адресу, дом было и вправду у черта на куличках. Приехав на место, Ранхель увидел на улице машину Евангелиста и «скорую». Там же были Бешеный Пес Тиролоко и Круз Тревино. Ранхель перешагнул полосатую полицейскую ленту и хотел войти в дом, но Бешеный Пес преградил ему путь:

— Стой, парень, не спеши.

— А в чем дело?

— Шеф велел тебя не пускать, это расследование ведет Табоада.

— Пошел он на хрен, твой Табоада.

Ранхель оттолкнул его, а Круз Тревико даже не попытался помочь коллеге, из чего следовало, что им всем не терпится сбыть дело с рук, чтобы избежать ответственности. Паршивые мерзавцы. А он простодушный дурачок.

Еще на первом этаже Ранехль почувствовал жуткое зловоние, точно вошел в клетку с тигром. На лестнице у него и вовсе закружилась голова — дышать стало невозможно, он закашлялся. Навстречу бежал Евангелист, зажимая нос и рот носовым платком. Он подскочил к открытому окну, и его вырвало.

— Эй, сукин сын! — крикнул кто-то снизу. — Полегче там!

Ранхель и сам отчаянно желал освобождения от этого кошмара, но он опять остался в одиночестве, один на один против маньяка, так что ему ничего другого не оставалось, как, собрав волю в кулак и закрыв нос платком, идти дальше.

Когда он открыл дверь в комнату, у него было чувство, что он попал в другой мир. Разум отказывался верить тому, что он видит. Мысли разбежались, остался только ужас и вопрос, бьющийся

в мозгу: кто мог это сделать? Ладони уже не потели, они превратились в одну сплошную рану, но Ранхель ничего не чувствовал. Хорошо, что появилась доктор Ридуара и обратилась к нему по имени, что помогло ему встряхнуться. Если бы не она, Ранхель, пожалуй, свалился бы в обморок.

— Ах, Винсенте, наконец-то вы приехали, — сказала доктор. — Думаете, это все? Сейчас я вам еще кое-что покажу.

Она вернулась в коридор и открыла дверь соседней комнаты.

— Смотрите!

Ранхель заглянул и отшатнулся — стены и пол были покрыты засохшей коричневой кровью. Ну конечно, подонок убивал их здесь. Это логово зверя.

Доктор несколько раз отчаянно чихнула и высморкалась.

— Ну все, идемте обратно. Знаете, что самое странное, Винсенте? Эта девочка уже два месяца как мертва. Он возвращался и терзал ее мертвую.

— Два месяца?

— Да. Взгляните, в каком состоянии находится тело. Продвинутая стадия разложения, трупная фауна, кожа слезает, как перчатка. Ужас! Не понимаю, как ее не обнаружили раньше.

Доктор взяла кусок металлической проволоки и стала вытаскивать из мешка одежду. Комната была полна гудящих мух. Ранхелю снова стало невмоготу, но он твердил себе: одежда, одежда… Он цеплялся за это слово, чтобы не потерять сознание. Преступник режет одежду на полосы. Прячет расчлененное тело в мешки, а сверху сует одежду. Это его почерк, визитная карточка, как сказал бы доктор Куроз Куарон. Так почему он режет одежду? Пытается что-то скрыть? Или наоборот — подать о себе знак?

Ранхель, отчаянно сопротивляясь ужасу и отупению, рассматривал первый слой одежды, разложенный на полу. Эта была блузка в пятнах крови. Когда он при помощи пинцета аккуратно расправил полосы, ему показалось, что пятна образуют три крупные буквы. Он отступил и присмотрелся: так оно и есть. Он сбегал к машине, вынул папки с фотографиями других тел и убедился, что пятна имеют схожие очертания. И как он раньше этого не заметил?

Три буквы, аббревиатура названия крупной политической партии, имеющей сильные позиции в Мехико, а также у них в городе. Следы зубов на окурках, белая овечья шерсть, охотничий нож, три буквы… Да это ясно как божий день. Ранхель вспомнил снимок в утреннем «Меркурио» и почувствовал, что волосы на голове зашевелились. Это он, преступник. Они напечатали его фото с какого-то официального сборища. Он стоит на возвышении, на почетном месте, и принимает аплодисменты собравшихся. Черт, почему он тогда не воспринял всерьез слова сеньоры Эрнандес? Может быть, рассказать Вонгу и Профу? Нет, эти мерзавцы больше не на его стороне.

Мысленно перебрав фамилии коллег, он пришел к выводу, что никому из них нельзя доверять. И они ему не доверяют после того, как пошел слух, что он готов перекинуться в полицию к Барбосе. Теперь они заискивают перед Траволтой. Проклятье, что же делать?

Тем временем явился Траволта.

— Эй, чего тебе тут надо? — зло крикнул он, увидев Ранхеля. — Ты же свалил к Барбосе, сволочь.

Удивив всех, Ранхель вдруг бросился вперед, и так решительно, что Траволта в страхе попятился. И если бы не Вонг с Бедуино, которые схватили Ранхеля за руки, он в два счета расквасил бы ему физиономию. Видя, что вражеская атака захлебнулась, Траволта приосанился и важно проговорил: