Черные начала. Том 1. Том 2
Шрифт:
— Я не обманула. Я просто оказалась умнее и обыграла её даже в такой простой игре. Впрочем, всё как обычно.
— Обыграла? И ты явно этим гордишься, да?
— Очень. Мне это греет душу, стоит только представить момент, когда она поняла, что её провели как дурочку, и стояла, словно обиженная девчонка, поджав губы с надутыми щеками. Уверена, так оно и было, и я очень жалею, что не могла сама увидеть её в тот момент. Ты ведь это хочешь услышать?
— Пейжи, зачем это всё… — Янлин аж остановилась.
— Янлин,
— Да дело же не в этом, как ты вообще могла так с ней поступить?
— Я поступила так, как поступила бы любая на моём месте.
— Но она твоя…
— Кто она для меня? Никто. И если она так и осталась доверчивой и глупой не повзрослевшей девчонкой, которая верит всем на слово, в чём моя вина? В том, что я не собираюсь потакать её глупости?
— В том, что после всего Лин решила тебе поверить, а ты её обманула даже в этом!
— Достаточно, Янлин, — у Пейжи начали проступать эмоции в виде неудовольствия от того, что её отчитывают. Маска полной невозмутимости трескалась, покуда её продолжала отчитывать подруга. — Лин наивная дура с буйным характером и маленьким умом, которая не знает, когда надо остановиться. Именно поэтому ей и досталось.
— Лин тебя защищала. И сейчас ты рушишь всё, что было между нами.
— Между тобой и ей, Янлин. Между мной и Лин уже давно ничего нет. Можешь мечтать сколько угодно о том, что всё станет как и прежде, но она сама этого не хочет, потому что Лин мало того, что упрямая как коза, так ещё и дура.
— Какая же ты иногда сволочь, Пейжи.
— Я сволочь? — в её голосе, несмотря на непроницаемое, неживое лицо, проскакивала злость. — А ты здесь ни при чём? Ах да, ты же всегда ни при чём. Прости, я забыла твоё жизненное кредо.
— Кто мне это говорит? — неожиданно улыбнулась Янлин. — Та, что всегда забивается в угол и плачет? Если ты думаешь, что нацепила эту маску невозмутимости и неприступности, то никто не узнает о том, кто ты на самом деле? Ноющая, вечно жалующаяся на жизнь сопливая девчонка, которая слезами и соплями добилась уровня Расцвета?
— Но я добилась его, я добилась мастерства в фехтовании упорством, когда ты сдалась при первой же проблеме и нашла путь попроще… — её голос был наполнен презрением. — Мастер печатей… пф-ф-ф…
Теперь её невозмутимое лицо было наполнено злобой, презрением и обидой до слёз. Вкупе с попыткой сохранить бесстрастное лицо выглядело это жутко.
— Мой путь не менее сложен, чем твои жалкие махания куском железа. Лин куда менее талантлива, чем ты, но упорством добилась даже большего. А теперь, обдумывая этот факт, можешь пойти и поплакать в свой зал медитации, как ты обычно делаешь при любой маломальской неудаче.
Они
Наконец Пейжи вздохнула.
— Я не ищу с тобой ссоры, Янлин. Я виновата перед тобой за слова о тебе и твоём мастерстве. Это ложь, чтобы сделать тебе больно. Мне хотелось бы забрать свои слова обратно, — она слегка склонила голову, приложив ладонь к кулаку.
— Прости меня тоже, — приложила кулак к ладони, слегка склонившись, Янлин. — Просто мне неприятно было узнать, что ты её обманула.
— К сожалению, всё, что было, уже в прошлом. Теперь она для меня не более, чем посторонний человек. И мне бы хотелось, чтобы ты смирилась с этим фактом.
— Блин, а я надеялся, что они подерутся… — вздохнула моя говнистая душа, когда Люнь пересказала мне произошедшее на улице. Они негромко разговаривали, поэтому мне особо слышно ничего не было, но вот моя призрачная подруга…
— К чему бы это привело? — спросила Люнь, повиснув около меня.
— Ну они бы забыли про меня, скорее всего.
— Или та спокойная девушка взялась бы за тебя втройне, чтобы отыграться.
— Ну и так может быть. Проблема в том, что здесь не подгадаешь, как всё пойдёт, — пожал я плечами. — Могла забыть обо мне, могла залупиться ещё сильнее. Как карта ляжет.
А зная удачу, он как не ляжет, всё равно всё будет через задницу. С этим вообще сложно: люди не физика — это там можно просчитать всё, а здесь сегодня у неё хорошее настроение, а завтра будет жаждать крови, и на что попадёшь, так и будет.
— Так это правда? — сразу подлетела Люнь.
— Насчёт чего?
— Ну, насчёт любви учителя и ученика, — слегка мечтательным голосом спросила она.
— Конечно нет.
Люнь аж погрустнела.
— Блин, а я-то надеялась…
— Но зато меня вроде как трогать не будут, — улёгся я на кровать.
— Подвинься, — начала меня нагло теснить Люнь.
— Да ты вообще сама наглость! — возмутился я. — Твоё место под кроватью.
— А кто тебе помогал?! — надула она щёки. — Кто подсказывал тебе про противника сзади?! А кто подслушивал чужие разговоры?!
— Так ты… хотя ладно, чёрт с тобой… — я подвинулся, уступив ей кусок кровати, — пристраивайся. Только одеяло не отдам, сразу говорю.
— Ну это просто за гранью добра и зла… — пробормотала Люнь, но спорить не стала, подтолкнув меня поближе к стенке.
Уместились, замолчали, подумали немного.
Нам понравилось, и подумали ещё немного.
— А почему ты просто не признался? — спросила наконец Люнь.
— Что я практически бросил своего мастера? — вздохнул я.
— Но ты же не бросил. Она же сама сказала тебе убегать.