Черные начала. Том 1. Том 2

Кири Кирико

Блин, так они всё же могут физически воздействовать на объекты? Типа полтергейсты или что?

Сейчас она была похожа ещё сильнее на ребёнка, который ревел и просил его не наказывать. И я вообще заметил, что у неё очень гипертрофированные эмоции. Она не сохраняет какую-то середину, её конкретно так штормит и бросает из одной эмоции в другую. Последствия одиночества? Или вообще личность такая?

— Да отстань от меня!

— Останься-я-я-я-я!!!

— Нет, отвали от меня, — попытался я стряхнуть её, но хрен там.

Она держалась за мою ногу, но при этом моя рука проходила сквозь неё.

— Ну пожа-а-а-алуйста!!!

Тем временем я дошёл до самого выхода из зала и… почувствовал, как вес с ноги спал. Обернулся… и увидел, как призрак молотит кулаками о барьер, который возникал серебристой прозрачной пеленой каждый раз, когда она касалась его.

— Не уходи-и-и-и! Не бросай меня-я-я-я! — она молотила в невидимой стене, создавая серебристые круги. — Сто-о-о-о-ой!

Её крики, смешанные с истерическим плачем, эхом разносились по коридорам, заставляя вибрировать воздух. Не получив ответа, призрак начала бросаться в невидимую стену, раз за разом, пытаясь вышибить плечом или влетая на полной скорости, но каждый раз её отбрасывало назад.

Я смотрел на неё, как она билась о барьер, пока не сдалась и не рухнула на колени и не начала шкрябать по нему пальцами.

— Не убега-а-а-ай… не оставляй меня-я-я-я… Останови-и-и-ись…

На этом я покинул коридор и начал подниматься по лестнице к поверхности. Чем дальше я отдалялся, тем тише становились её вопли. Когда я поднялся в огромнейший зал, её плач и невнятные мольбы были лишь далёким эхом, которое не отличалось от воя ветра. Пройдя через зал, я остановился прямо в проходе перед огромным плато между двумя горами.

Здесь до сих пор светило солнце и гулял холодный ветер, порывами залетая в зал и заставляя покрываться мурашками.

Красиво…

Сейчас стоило спуститься как можно быстрее с горы к лесу и там заночевать на дереве, после чего так же быстро проскочить чащу и выйти на его границы к тому холму. Я отсюда вижу его, небольшой такой, за которым открываются леса до самого горизонта. Откачаюсь и пойду пытаться поступать в секту, а там уже смотреть по обстоятельствам.

Блин, надо было попросить глянуть её мой уровень…

И всё же я не мог заставить себя шагнуть наружу, так и застряв на входе, будто сам уперевшись в стену, как тот призрак.

«Признайся, тебя мучает совесть», — шепнул голосок в мозгах.

Нет, не совесть, мне не за что стыдиться.

Меня мучает жалость.

Воображение нарисовало, как призрак всё ещё сидит там, у барьера, запертая на ещё несколько ближайших сотен лет во тьме, скребя когтями по невидимой стене, а я вот так спокойно оставляю её одну. Да, я никому ничего не должен и никому не обязан помогать, особенно когда идёт речь о таком риске, но… не легче как-то от этого. Чувствую себя конченным говнюком.

В голове до сих пор звучали её

практически детские крики, чтобы я её не бросал. Да чего там, мне до сих пор казалось, что я слышу её голос, доносящийся из темноты. А ведь она не сильно отличается от меня, если подумать. Такая же… потерянная и никому нахрен не сдавшаяся.

Теперь понятно, что не всё так просто. И понятно, что случайности были не случайны, и та же сумка телепортировалась не просто так, как не просто так налетал ветер, заставляя меня отворачиваться и замечать то, что нужно заметить.

Но даже так, делает её попытка выбраться из капкана, в который она попала, виновной в чём-то? Можно обвинять человека в том, что он зовёт на помощь?

Вот же… чёрт…

Нахрен я вообще сюда сунулся? Сидел бы, фармил на окраине леса и моральных дилемм не знал. Теперь же мало того, что пошёл на большой риск, так хочу и ещё сильнее в этом увязнуть, не до конца зная, чем это мне грозит. А сам не знаю — действительно ли это безопасно или меня разводят как лоха.

Жалость и глупость убивают одинаково эффективно — однажды мне сказал это человек, который был мне довольно близок. И тем не менее этот же самый человек из-за жалости сам взял билет на поезд в один конец, а я бегу по тем же рельсам.

Да, она может быть злым духом, может хотеть захватить моё тело, а это всё лишь цирк, но как-то не сильно в это верилось, если честно. Конечно, может она и врёт, но храм как бы абы кому не строят и святилища просто так не расставляют.

И теперь у меня нога не поднималась бросить её теперь. Да, не хватало мне хладнокровия и безразличия, чтобы просто взять и уйти.

— Сука…

Я зло сплюнул и развернулся. Как там говорили? Лучше жить в гармонии с собственным «Я», чем медленно тлеть? А, нет, это я сейчас же придумал… не суть, короче.

Призрака я застал всё там же, у стены, в которую она упёрлась лбом, из-за чего по барьеру расходились серебристые волны. Мои шаги она услышала, лишь когда я вошёл в коридор, сначала просто подняв голову, а потом уже уперевшись лицом и ладонями в стену, как дети в окно, просияв.

— Ты вернулся! Я знала, что ты меня не оставишь!

Я промолчал, что напугало её, кажется, до усрачки.

— Я… я просто хочу выбраться. Ничего дурного не замыслила!

— Откуда мне знать, что вы мне не навредите?

— Да как я наврежу-то?! — вновь, едва не срываясь на слёзы, спросила она с отчаянием в голосе. — Я же призрак!

— Будто призраки не умеют вредить людям.

— Не умеют! Иначе бы я тебя и исцелить могла!

— Да, но это пока вы не привязаны ко мне. А потом?

Призрак открыла рот, но так и замерла, пока медленно не закрыла его обратно.

— Но… но чтобы я ни сказала, всё может оказаться неправдой, верно? — расстроено спросила она. — Я ничем не заслужила такого отношения к себе.