Черные начала. Том 3

Кири Кирико

Пока мы ехали, я не поленился взглянуть на свою ступень. И понял, что была всего лишь вторая ступень стадии Открытия сосуда. То есть за весь бой я всего-то поднял две ступеньки. Ну окей, не всего лишь — чем выше поднимаешься, тем сложнее прокачиваться, но я думал, что за ту тварь дадут побольше, если честно, а тут едва-едва хватило на две.

Печаль…

Сложно представить, сколько мне надо убивать, чтобы подняться потом. Интересно, если я всех здесь ночью перережу, на сколько ступеней поднимусь?

Но эту мыль я тут же послал на три буквы. Не

потому, что считал, что так плохо думать, а из-за того, насколько она мне показалась заманчивой. Неожиданно заманчивой. Пугающе заманчивой. Стоило об этом подумать, как я почувствовал себя так, будто действительно примерял этот вариант на ситуацию. Примерял так, словно был готов его исполнить, если всё сложится.

Вскоре наша лента добралась до другого края ущелья, где мы медленно въехали в череп дракона. Тут было так много места, что я бы предположил, он должен был быть очень умным. Очень умный дракон с маленьким членом — не удивительно, что он был таким злым и валил людей. Я бы тоже злился.

Особенно было прикольно проезжать через его зубы. Они были словно огромный частокол, который защищал проезд на мост. Казалось, ещё немного, и пасть схлопнется, похоронив нас здесь. Однако… нет, мы выехали. И чем дальше отъезжали, тем лучше я мог разглядеть его морду.

Размеры, конечно, впечатляли.

Дракон… огромный дракон, застывший над ущельем в заснеженных горах.

С такого ракурса я даже мог представить, как такая махина могла выглядеть при жизни. Скорее всего что-то типа китайского дракона, так как намёка на крылья я не видел, а вот тело относительно черепа было очень даже длинное, как у змеи. И чем дальше мы отъезжали, тем меньше скелет становился, и тем лучше он вырисовывался в голове, каким мог быть при жизни.

А вскоре мы перевалили через холм долины и начали вновь спускаться вниз в ущелье между огромных гор. Единственные люди, а может и вообще живые существа на многие километры вокруг, где больше не было ничего, кроме камня и снега.

В это ущелье мы и встали на ночёвку.

Признаться честно, в тот момент я не верил в историю, что рассказывал Рием, а стоило бы задуматься. Ведь достаточно было повернуть голову, и я сразу бы увидел не совсем живое, висящее в воздухе доказательство того, что здесь можно встретить любую дичь…

Глава 72

Я понял: ночи представляли из себя в горах отдельный вид издевательств над нервами. Ты можешь быть хоть атеистичным атеистом-богом атеистов, но когда вокруг тебя сгущается тьма, а воздух наполняется шумом, слишком похожими на звуки страданий сотен людей, которые не могут оплатить ипотеку, жопа сама по себе сжимается — я-то не понаслышке это знаю.

— Тут так часто воет? — спросил я.

Оглядываться смысла не было, здесь был такой мрак, что дальше двух метров видно ничего не было. И это без снегопада. Казалось, что здесь сам воздух плотнее и хуже пропускает свет, хотя звучит странно. Но в этом мире законы физики в принципе игнорируются довольно успешно.

— Чем дальше от солнца, тем

ближе ко тьме, — ответил Рием. — Ты веришь в злых духов?

— Да нет вроде, но ещё несколько таких ночей, и точно поверю.

— Да, место это плохое. Чем глубже в горы ты спускаешься, тем больше жути здесь встречаешь.

Глубже в горы, я так понимаю, подразумевалось именно спускаешься вниз.

Не сказать, что мы спустились на уровень моря, но то, что очень низко — это да, хотя я уверен, есть места и поглубже этого.

Прошло ещё около часа, и настало время дежурить. Теперь сани покидать было не то что страшно — банально опасно.

Вместо факелов использовали небольшие лампы на длинных палках, которые защищали пламя стеклянным колпаком. Они горели достаточно ярко, однако не настолько, чтобы разогнать тьму, которая сгустилась с наступлением ночи. И даже понимание, что ты не один, и рядом спят твои товарищи, не сильно-то и успокаивало. Казалось, что ты всё равно один.

— Люнь, а, Люнь, ты слышала хоть раз о злых духах? — спросил я шёпотом, когда был уверен, что другие уже спят.

— Да, конечно, — кивнула она. — Проклятые храмы, забытые крепости, места, где погибло много людей или злой человек — там может остаться злой дух, как я. Или же не дух, а его эмоции, которые становятся сами по себе духом.

— То есть не душа, а именно злые эмоции?

— Да, которые становятся осознанным духом или пропитали место и тем самым дали как бы тому месту жизнь.

— Просто чёт мне не спокойно… — пробормотал я.

Налетел ещё один ветер, полный криков людей, и я почувствовал, как под одеждой сжался енот, испуганно высунув кончик носа, чтобы принюхаться.

— Облети, скажи, есть тут что рядом, — попросил я.

— Боишься? — улыбнулась она.

— Да, есть такое. Не то чтобы я верил в призраков, но… блин…

Люнь кивнула и вылетела в темноту.

Ей-то какая разница. Призраку всё ни по чём ведь.

Но вот проходит тридцать секунд, а она не возвращается.

Проходит минута, а Люнь всё нет и нет. Уже я начал хмуриться, чувствуя беспокойство. Приподнял лампу повыше, но едва ли это вообще как-нибудь улучшило обстановку.

— Люнь? — тихо я позвал во тьму. — Люнь, ты здесь?

Тишина.

— Люнь?

Вообще, расстояние для нас не играло роли. И если она меня не слышит, то точно что-то произошло.

Сука…

Я потрогал куртку, размышляя, отправить ли Зу-Зу на разведку. Но, подумав, толкнул своего напарника.

— А? — он тут же вытянулся. — Что случилось?

— Что-то, — негромко ответил я. — Что-то рядом.

Понятное дело, что я никого не видел, но пропажа Люнь меня заставила напрячься, и иного выхода, как поднять всех, я не видел.

Рием не стал задавать клишированных вопросов: где видел, что видел, а не показалось ли мне — он сразу выхватил у меня лампу, после чего дёрнул за небольшой штырёк, и пламя на мгновение вспыхнуло ослепительно красным светом. Такой вспышки было достаточно, чтобы привлечь внимание остальных.