Черные начала. Том 8
Шрифт:
Естественно, идти пешком я не собирался и поэтому мы полетели. Но если Зу-Зу, как и в прошлый раз, я просто разместил у в переноске, но вот с остальным возникли определённые проблемы. Для детей места оказалось не так уж и много, из-за чего пришлось выкручиваться.
Например, Газзенесса, что был старше всех пришлось, я закинул на спину, как самого тяжёлого. А Рушшсена и Шелишшу пришлось взять под мышки, как сумки, из-за чего переноску с Зу-Зу пришлось спустить на пояс. Со стороны, я, наверное, выглядел
Да и лететь с ними, как оказалось, было совсем не просто. Свой вес я-то ещё выдерживал. Ну ещё Зу-Зу мог тащить. Но тут прибавилось сразу несколько десятков лишних кило, которые ну никак не способствовали дальности полёта, из-за чего я постоянно делал привалы, каждый раз внимательно присматриваясь к песку, где собирался остановиться.
— Летать весело! — радостно вскинул руки Рушшсен, когда мы приземлились в первый раз. — Я тоже хочу летать!
— Ага, очень… — стёр я со лба пот. — Вырастишь, научишься. Кстати, а ваши караваны как, ходят или вы тоже летаете?
— Мы ездим, — важно заявил мелкий.
— Ну как мы на санях, да?
— Ага, — кивнул он. — У нас много саней, и нас много!
— И вы никогда не сидите на месте, я так понимаю?
— Мы останавливаемся иногда. Мы останавливаемся около оазисов, если найдём, на несколько дней, а потом опять идём в путь. Мы встречаемся с другими племенами, и там мы забираем и отдаём жён. Папа говорит, что когда я выросту, мне тоже найдут там жену.
— А рабы? Рабами вы обмениваетесь?
— Ага, — кивнул он. — Папа говорит, что хороший раб — сильный хозяин. А ты будешь моим рабом?
Я чуть не подавился вяленным мясом, которое ел в этот момент.
— Да нет, знаешь, мне как-то не охота…
— Жаль, — вздохнул парнишка. — Но если ты захочешь стать рабом, скажешь мне, хорошо? Ты сильный, и меня все тогда будут уважать. А я тебя кормить буду.
— Обязательно сообщу тебе, если возникнет желание, — кивнул я под хихиканье Люнь. — Сразу к тебе.
— Отлично! — разулыбался он и убежал к своей сестре хвастаться тем, что если что, я буду его рабом. Я это понял, когда ко мне пришла уже она и спросила, почему я не хочу становиться её рабом.
Я уже не стал говорить, что я в принципе как-то не горю желанием становиться рабом блин. Что за маниакальное желание у всех посадить бедного Инала на цепь? Меня за всё время уже три или четыре раза хотели сделать рабом, блин. И словно этого мало, теперь ещё и дети добровольно предлагают им стать.
Вечером, когда мы окончательно встали на привал, и на небе наконец-то появились звёзды, я смог свериться с картами, которые взял в повозке парня.
— Так… я понял, что я нихрена не понял… — пробормотал я, глядя на небо.
— Заблудились?
— Да не то, что бы заблудились… — пробормотал я, глядя на небо, а потом на карту, но нас так нехило откинуло в сторону.
— Насколько сильно?
— Настолько, что город, который находился перед нами, но слегка правее, теперь находится там, — указал я пальцем налево. — Мы практически проскочили его, и судя по другим направлениям, он находится ещё дальше, чем был, когда мы отъезжали тогда от оазиса.
— Настолько далеко?.. — протянула Люнь.
— Очень далеко. Нас забросило в жопу пустыни, — ответил я, разглядывая карту. — Что блин за бури такие, что телепортируют тебя по всей пустыне?
— И куда мы пойдём? — спросила Люнь.
— Если бы не дети, я бы попытался рвануть к песочному императору. Но с ними это будет слишком рисково. Как для них, так и для меня.
— Оставим в каком-нибудь городе или поселении?
— Ну теперь уже точно не в том, где хотели, — вздохнул я. — Мы практически в мёртвой зоне сейчас.
— В каком плане?
Я чертил пальцем область на карте.
— Даже если учитывать тот факт, что карта эта примерная, без должных соотношений в размерах, то здесь всё равно образуется такая большая область, где ничего нет. Вообще ничего, ни поселений, ни каких-либо скал, которые торчат из песка, ни городов или оазисов, вообще ничего. Просто тупо пусто.
— А мы сейчас…
— Если смотреть по звёздам, то мы находимся на пересечении между четырьмя созвездиями. Этим, этим, этим и этим. И по ним мы сейчас в самом центре.
— Плохо… — протянула она.
— Очень, — я бросил взгляд на детей, которые зашевелились под одеялом. — Особенно, когда на тебе несколько голодных ртов.
— Ну ты же их не бросишь, верно?
— Бросить провиант на чёрный день? Нет, конечно, ты что?!
— Да ну тебя… — отмахнулась Люнь. — Всё шутишь.
— Ну не плакать же, — пожал я плечами. — В любом случае, надо двигаться сейчас в сторону старолуния, так как там самые ближние поселения, где их можно будет оставить.
— Думаешь это хорошая идея? — спросила Люнь.
— А почему нет?
— Ну… у меня создалось впечатление, что людей-кошек не сильно жалуют обычные люди. А у тебя разве нет?
— Да я как-то не сильно об этом задумывался, если честно.
— Просто они же дети, а люди… Да ты ведь и сам заметил, как тогда косились на них другие в караване, даже ещё до того, как вы нашли то золото. А что будет с обычными людьми из глухой деревушки в пустыне? Юнксу, нельзя их бросать там.
— Ну и что ты предлагаешь сделать? Таскаться теперь с ними до потери пульса, пока не найдём их племя? В огромной пустыне?