Чёрные руины

Джиллиан

Потом Буклих, уже все эти двадцать минут шедший с ушами торчком, негромко, так, чтобы слышал только ведун, хотя вокруг никого не видно, сказал:

– Ты понял, что нас смущает?

– Понял. Птиц не слышно, - напряжённо сказал Шторм.

– Не только. Следы наших вчерашних отбросов от лабораторки слишком яркие.

Ведун переключился на сканирующее зрение и, цепко осмотревшись, вынужден был согласиться. Отходов нет, но следы их магического переноса почему-то такие яркие, будто послали их не вчера, а только что.

Наконец они дошли до небольшого холма, на который надо забраться, чтобы увидеть коллектор. Перед тем как взойти на него,

оба некоторое время стояли неподвижно у подножия холма и слушали странный гул, состоящий из многих, по-разному гудящих звуков. Гудение пронизывало голову и, казалось, вламывалось в неё. Буклих даже рот раскрыл, хлопая глазами безо всякого выражения и явно прислушиваясь к своим ощущениям, но на вопросительный взгляд ведуна помотал головой и раздражённо поморщился. Нет, даже так гудение не пропадало.

Переглянулись. Начали подъём на холм. Медленно, насторожённо прислушиваясь с каждым шагом. Рассветный Шторм словно не замечал влетевшего в ладонь из рукава камзола боевого посоха, а Буклих - метаморфозы собственных рук, чьи ладони превратились в удлинённые перепончатые лапы с кривыми когтями. Они пока не видели ничего подозрительного, но тончайшее интуитивное чутьё, в совершенстве развитое стараниями академических преподавателей, заставляло обоих действовать пока ещё в глухой, пока инстинктивной обороне.

Они взобрались на вершину холма и остановились, не сразу сообразив, что их заставило замереть на месте.

Коллектором для сбора остаточной магии после различных лабораторных и других работ называли руины древнего города. Археологи Салливана подчистую вывезли из этого города всё мало-мальски необходимое и ценное для изучения истории планеты. А поскольку город этот не отличался особыми архитектурными строениями, то решили отдать его во владение академии магии и энергогностики. Преподаватели обошли город, который не годился даже для временного проживания из-за своего местоположения, и закрепили его границы таким образом, чтобы из академии можно было перепосылать сюда остаточную магию, а то и отходы от экспериментов энергогностиков. Последнее - реже, потому как студенты-энергогностики к последним курсам умели преобразовывать отходную энергию хоть во что-то полезное. Одновременно город закрыли, чтобы никто посторонний не мог попасть сюда и вляпаться в противоречивое месиво из магических и энергетических сливов и чтобы из самого города не просачивался ни малейший магический след. Раз в учебный год сюда приходили самые сильные преподаватели с лучшими студентами-выпускниками, чтобы нейтрализовать особо активную смесь магического мусора, а заодно провести один из значимых экзаменов на умение нейтрализации.

Некромантов, как студентов, которым наиболее часто приходилось пользоваться этим местом, приводили сюда в первый же год обучения.

Город расстилался перед ними слегка запорошённым пылью, серым могильником и памятником самому себе, ушедшему навсегда...

... Заворожённый ведун очнулся, лишь услышав, как рядом шмыгнул носом, после чего ещё и судорожно вздохнул Буклих.

Город не был серым. Он колыхался чёрной мутью, в которой тонул взгляд, если глаза останавливались на какой-то точке. Все руины, оставшиеся от зданий, казались оплавленными - как ни стремился глаз найти резкую линию. Шторм быстро и сильно моргал, стараясь ухватить как можно больше подробностей, пока взгляд снова не утянуло в одну точку. "Я собираю информацию!
– лихорадочно даже не думал он, а произносил внутренний монолог.
– Я собираю информацию, необходимую, чтобы

наши академики быстро разобрались с этой хренью!"

И еле удержался на ногах, когда кто-то резко ударил его в спину.

– Буклих!
– разъярённо обернулся ведун и застыл, успев поддержать за кисть руки пятившегося уже мимо него крылана.

Холм поспешно окружали тяжёлые чёрные волны - с обеих сторон от городских руин. Шторм оцепенело, до боли смотрел на них, не понимая: они прорвались через магические границы, поставленные преподавателями?!

Гудение нарастало, оглушая так, что теперь и он начал дышать ртом, чтобы облегчить боль, разрывающую голову. А потом Шторм спохватился. Вот-вот закроется последняя брешь между двумя волнами - и они будут заперты на вершине холма! А что уж будет потом - лучше не думать!

– Буклих, бежим!

Резкий приказ привёл крылана в себя, как и резкое дёрганье за его кисть. Глаза, обезумело таращившиеся то на одну волну, то на другую, ожили. И два студента рванули с холма, мысленно благодаря, что шли сюда с ленцой - зная, что нет определённого времени на путь. Так хоть ноги не устали. Почти.

Не успели пробежать с вершины холма и половины пути, как Шторм втянул воздух сквозь зубы: две волны, которые до сих пор обкатывали холм тягуче и с обманчивой неспешностью, вдруг заспешили так, будто не чаяли уже встретиться в смертельном для живых (это теперь понимали уже оба некроманта) объятии.

Задыхаясь, Буклих пискнул:

– Я взлечу!

Боевой посох резко впрыгнул в рукав камзола.

– Две секунды!
– рявкнул ведун, пропуская мимо себя крылана.

Этот трюк они отрабатывали не раз, гуляя по леску или в горах по выходным.

Буклих на бегу втянул когти и расправил крылья. За момент его метаморфозы ведун отстал так, чтобы крылан не сбил его с ног. А затем Буклих взлетел - Шторм прибавил скорости и оказался в тени его крыльев. Ещё несколько шагов - и ведун вцепился в лапы крылана, которые судорожно сжались, едва Буклих почувствовал живую тяжесть. Когти непроизвольно вонзились в руки ведуна, но он только с облегчением воспринял физическую боль.

Волны под ними столкнулись.

Шторм услышал панический пронзительный визг вздрогнувшего крылана и склонил, насколько мог в этой позе - несомого за руки, голову. Руки так ослабели, что он едва не разжал пальцы: соединившиеся волны выплёскивали из своей глубины такие высокие ошметья, что ведун судорожно поджал ноги, когда странное месиво чуть не ударило его под сапоги.

– Буклих! Быстрей!

Крылан подхватил воздушную струю и понёс свою ношу и себя в сторону от чёрных руин. Держась за его лапы, Шторм, неудобно скосившись, проговаривал заклинание за заклинанием, пытаясь преобразовать несущуюся за ними внизу реку во что-то безопасное. Но состав этого живого сплава был ему неизвестен, и вскоре ведун прекратил бормотать заклинания. Особенно после того как в голову пришла мысль: а если он этими заклинаниями наоборот, укрепляет неизвестную ему силу?

Понятно, что чёрное месиво - это те отходы, которые объединились в нечто, и это нечто... Шторм облился холодным потом, вспомнив прирученного зверя своей официальной невесты. Это нечто высасывало жизнь!

– Впереди кустарниковая пустошь!
– пропищал Буклих.
– Там, да? Я устал!

Не мудрено. Обычно крылан мог нести Шторма всего минуту, а тут... сколько прошло времени? Да и не в таких обстоятельствах...

– Давай в пустоши!

Но, когда появились кустарники, Шторм завопил: