Чёрные сердца
Шрифт:
Он обладал поистине выдающейся красотой.
Даже по меркам видящих Квентин был абсолютно сногсшибательным.
Брик невольно окинул взглядом всё его обнажённое тело, продолжая недоумевать из-за отсутствия дырок от пуль и крови. Он никогда прежде не видел тело Квентина полностью обнажённым, по крайней мере, в таком безупречном состоянии. Он вообще не видел его без одежды с тех пор, как впервые взял Квентина в плен и перевозил его, одурманенного и пребывающего без сознания, в ту федеральную тюрьму в Луизиане.
Даже не считая этого аспекта, вид его такого воспринимался совершенно
Но теперь он находился ближе.
— Увеличь, — пробормотала Энджел.
Брик взглянул на неё, вскинув бровь.
Все тоже посмотрели на неё, но Энджел ни с кем не встречалась взглядом, даже с Ковбоем. В её голосе звучала тихая, обеспокоенная торопливость.
— Увеличь. Посмотри туда, куда они стреляют. Пули, — добавила она, и её глаза всё также не отрывались от записи в её гарнитуре. — Они… испаряются. Или впитываются. Чем-то. Как он это делает? Кто-нибудь видит то же, что вижу я?
Воцарилась тишина.
Брик буквально ощутил момент, когда остальные увидели то, что видела она.
— Телекинез? — спросила Мика. Она покосилась на Энджел, затем на Холо, который хмурился. — Он как Меч и Мост? Посредник?
— Нет, — заговорил Джакс, не переводя взгляда. — То есть… я не знаю, посредник ли он, но это не похоже на то, что делал Меч. Это нечто другое. Он не отбрасывает эти пули в сторону. Он даже не расплавляет их. Думаю, он каким-то образом их поглощает. Как будто он… не знаю… меняет их. Превращает в нечто иное.
— Ты можешь видеть его свет? — спросила Мика, хмурясь. — Я ни хрена не вижу.
Джакс и Холо оба нахмурились.
Как и Киесса, и блондин, которого Брик не знал.
— Нет, — наконец, ответил Джакс.
Мика взглянула на него.
— Когда прежний босс, Сайримн, вытворял такое дерьмо, он светился как чёртова рождественская ёлка. А ещё это охереть как осушало его. Он нуждался в постоянных вливаниях света. Если у нас не имелось какого-то запаса, из которого он мог черпать, он начинал вытягивать свет из нас остальных…
Она посмотрела по сторонам, словно ждала, когда кто-нибудь ей возразит.
А может, просто ждала ответа.
— …Откуда он берет свет? — спросила она после небольшой паузы. — От людей? Потому что я думаю, что конструкция Чарльза предотвратила бы такое. Или вы думаете, что у Чарльза имеется какой-то сетевой бассейн, вроде того, что был у Шулеров, и Блэк к нему подключился?
Воцарилась тишина.
Затем Джакс заговорил с упрямством в голосе.
— Я не думаю, что это телекинез, — он покачал головой, всё ещё глядя на запись. — Свет совершенно не такой. И вообще, вы меня слышали? Он не двигает пули. Он не ломает оружие. Он как будто поглощает металл или типа того… как будто от него исходит какой-то жар, мать вашу. Или как будто он изменяет их на молекулярном уровне. Я пытаюсь своим светом увидеть, что он делает, но он как будто оперирует на другой частоте…
— Как это не телекинез? — раздражённо переспросил Холо.
— Посмотри на его бл*дский свет! — Джакс нахмурился,
— Может, это делает кто-то другой? — осторожно заговорил Ковбой, словно сомневаясь, стоит ли вмешиваться в спор видящих.
— Например, кто? — спросила Мика, хмуро повернувшись к нему.
— Мири? — робко предположила Энджел.
Воцарилось молчание, пока видящие и люди думали над этим.
Брик переводил взгляд между ними.
Он не хотел говорить ничего, что могло напомнить им о том, что он стоит здесь и слушает это всё. Никто из вампиров в его команде тоже не нарушал молчание — вероятно, по той же самой причине.
Однако Брик послушался совета Энджел.
Он увеличил изображение в своей гарнитуре, пока остальные спорили о том, что видели. Он укрупнил кадр примерно в тысячу раз по сравнению с оригинальным размером и теперь мог видеть лишь голую кожу Блэка.
Сделав это, он заметил то же, что и Энджел.
Он увидел то же, что и предположительно все люди Блэка.
Пули попадали в Квентина.
Ну… в некотором роде.
Каждый кусочек металла летел прямиком в него; залпы автоматических винтовок выпускали в него столько пуль, что это походило на горизонтальный метеоритный дождь, нацеленный на его грудь, голову, живот, ноги и руки. Как только Брик замедлил запись, чтобы рассмотреть как следует, это стало походить на целую бурю металлических капелек.
Пули выглядели нормальными, пока не долетали до Блэка.
В них не было ничего странного, когда они вырывались из различных винтовок. Они не выглядели странными, пока летели по воздуху к цели. Прицел солдат не был сбит. Более того, теперь, когда Брик посмотрел повнимательнее, он осознал, что как минимум половина этих солдат не была людьми.
Странность происходила, когда пули «врезались» в кожу Квентина.
Металлические пули, в том числе и взрывные, и самонаводящиеся, и бронебойные, врезались в тело Квентина и были…
…поглощены.
Каким-то образом.
Как будто каждая пуля врезалась в силовое поле, которое превращало их в жидкость, затем в воздух, затем в кровь, кожу и кость.
Возможно, они просто конвертировались в какую-то энергию.
В любом случае, они не вызывали даже ряби на безупречной коже видящего.
— Gaos, — произнес Холо секунду спустя. — Ma hu allaenat ‘ant ya ‘akhy?
Брику последняя фраза показалась больше похожей на арабский, нежели на прекси, язык видящих [10] .
10
Это действительно фраза на арабском, которая, если верить гугл-переводчику, означает приблизительно «Что ты такое, брат?». Что интересно, сам Блэк использовал ровно эту же фразу в 7 книге, «Чёрный прах» (в 3 главе), когда Мэнни и Красный привели его в ту тюрьму, где поймали вампира. И Блэк говорил с этим вампиром, пытаясь понять, что и кто он такое.