Черным по белому
Шрифт:
Правда оказалась еще более шокирующей. Ни одно из исследований дяди ему не принадлежали, все их сделал отец Абигаль. Феликс использовал зятя также как и дочь ради сына. А когда зять попробовал отстоять свое, его и слушать не стали. Обвинили в шарлатанстве и клевете, быстро развели с женой и выслали королевским указом из столицы, запретив появляться.
Она до последнего надеялась, что великий белый маг Инис не будет падать еще ниже.
– Я не стану зеркалом для Альфреда, ни одна из моих работ по ботанике не выйдет под его именем. Более того, я приложу все
– Ты будешь делать все, что тебе скажут и ничего более, - Феликс медленно поднялся из-за стола, теперь уже не сдерживая своей злости, - в противном случае ты не будешь здесь жить, ты даже не будешь Инис.
– Что ж значит, я не буду здесь жить, - прошептала девушка побелевшими губами. – Но имя вы не можете у меня забрать! Его носили мои предки, они прославили себя и мой род, и среди них было немало женщин. Вы можете сколько угодно считать женщин не достойными стать наследниками рода, но вам никогда не изменить, что Генриетта, Белла, Сюзанна, Ирина, Анна, Равенна и Элизабет Инисы были женщинами, и они сделали для рода не меньше чем их отцы и братья, а иногда и больше!
– Девушка резко развернулась и шагнула к двери.
– Если ты перешагнешь порог – назад не вернешься! – крикнул ей в спину дед. – Все что я тебе дал, ты оставишь здесь, уйдешь, как и пришла в этот мир – нагой и босой!
– Зато свободной, - не поворачиваясь, она толкнула дверь и вышла из кабинета.
– Абигаль! – мать выбежала за ней следом.
– Сэр, вы не должны ей спускать такие дерзости! – выкрикнул Артур, задыхаясь от злости. – Эти ее мысли…
– Тебе бы хоть немного ее дерзости, - прервал его отец, - и мне бы не пришлось прятать тебя за аурой сестры.
– Аби, что ты натворила?! – мать со слезами влетела в комнату девушки.
– Вернись, извинись перед дедом, попроси прощения, я буду молить его вместе с тобой!
– О чем молить, мама, чтоб он разрушил мою жизнь так же как твою? Быть бледной тенью брата, не имеющей ни стремлений, ни достижений, ни амбиций. Связать свою жизнь с нелюбимым, с неприятным тебе человеком. Прятаться от него днем и молиться, чтоб он не прикасался к тебе по ночам?!
– Аби, не говори такого бесстыдства!
– «Бесстыдства»? Это правда, мама, это жизнь! Почему ты на это согласилась, как ты могла это терпеть?!
– Потому что любила тебя, - женщина устало опустилась на кровать. – Все это только ради тебя. Я только один раз пошла наперекор отцу, сказала, что хочу сама напечатать исследования дикой магии, под своим именем. На следующий день, рано утром, тебя собрали и отправили в пансионат, даже не дав мне проститься с тобой. Он забрал у меня дочь, сказав, что раз я решила заняться наукой, значит, на воспитание ребенка у меня не будет времени, и этим займутся другие люди. Больше я не возражала. Но все это только ради тебя, не будет тебя - мне и жить не зачем.
– Тогда пойдем со мною. Мамочка, мы справимся, вдвоем точно справимся!
– Куда пойдем? Все что у нас есть, дал твой дедушка, и он
– Моя магия.
– Абигаль, мы не можем болтаться по городу как бродяжки, мы – Инисы!
– И мне впервые за это стыдно.
– Аби, девочка моя, одумайся!
– И еще, мама, я давно собиралась тебе сказать: я влюблена, и этот человек не Георг Ливади.
Полчаса спустя Абигаль Инис покинула свой родовой особняк. Одета она была в подарки друзей и крестной, и потому не чувствовала себя обязанной деду, в её руках была корзина с черным котенком, подарок от любимого.
Девушка совсем не представляла, что ей делать и куда идти, больше всего ей хотелось от души поплакать. Ноги сами принесли ее к Александрийскому роднику. Святая по-прежнему молча взирала со своего пьедестала, и в вечерних лучах ее глаза казались особенно печальными. Но вот люди в парке были абсолютно безучастны, и, казалось, не замечали юной волшебницы рыдающей в пушистую шерстку котенка.
– Очень качественное заклинание невидимости, - послышался рядом знакомый голос.
– Вергилий?! – девушка замерла, с изумлением уставившись на молодого человека. – Что ты здесь делаешь?!
– Ищу тебя, - он подошёл и опустился рядом на скамью.
– А как ты узнал, что я тут?
– Когда тебе плохо, ты всегда приходишь сюда. И опережая твой вопрос, отвечу, да я знал, что тебе плохо, потому что в доме твоего деда немало болтунов, стоит только золотой показать.
– У тебя были шпионы в особняке?!
– Нет, они обычная прислуга, но твой родственник слишком высокого мнения о себе, если считал, что, обращаясь с людьми как с грязью, можно рассчитывать на их преданность. Так ты назвала деда тираном и самодуром и ушла, хлопнув дверью? – ухмыльнулся Вергилий.
– Я ничего подобного не говорила! – испуганно вскрикнула девушка, теряя концентрацию, а с ней и невидимость.
– Ну наконец-то, а то на меня косо смотрят, что я с пустым местом общаюсь. Однако ж старику Феликсу не просто теперь будет прекратить слухи. И что теперь будешь делать?
– Не знаю. Думала остаться невидимой и переночевать здесь под бдительным оком святой.
– Не самый лучший присмотр.
– А у тебя есть другое предложение?
– Да, переночевать у меня.
– А переночевать, это когда я с одной стороны кровати, а ты с другой? – грустно улыбнулась Абигаль.
– Это одно из непременных условий.
– А есть еще и другие?
– Только одно, чтобы ты носила это, - Вергилий достал из кармана старинный перстень и протянул его девушке. – Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
– Вергилий, я… я… - слезы опять полились по щекам. – У меня нет теперь приданного, нет денег, нет земли.
– Не переживай, у меня всего этого хватит на обоих, - прошептал молодой человек притягивая девушку к себе.
– Хвастунишка.
– Но ты ведь меня и такого любишь? – он нежно целовал ее щеки, ловя губами соленые капельки слез.