Черный Баламут. Трилогия
Шрифт:
Тот же огонь, что в облике чудовища Мады грозил пожрать Обитель Тридцати Трех, пока мудрец Чьявана не распределил гибельную мощь меж четырьмя пороками: пьянством, любострастней, охотой ради забавы и игральными костями.
— Что же поставишь ты на этот раз?
— Себя! — не задумываясь, выдохнул Юдхиштхира.
— Против титула Махараджи? Нет, так не пойдет. Впрочем… в случае победы ты отыграешь жалованный удел и свободу братьев. Согласен?
— Согласен!
Юдхиштхира был уверен в выигрыше. И игроцкое мастерство
Что скажут люди?!
— Я жду, о Царь Справедливости! Бросай. Когда рука Юдхиштхиры легла на серебряный стаканчик с костями, она почти не дрожала. Звон, перестук, шелесг.
— Я весьма сожалею… раб. Игра окончена.
3
РАБЫ
Потрясенное молчание разорвал злорадный возглас Карны:
— Поздравляю с выигранным титулом, Пандавы! Ты говорил о сволочи, Бхима? И впрямь трудно мне сравняться с вами: рабом я не был никогда!
— Он вырвет твой поганый язык! — побагровел Волчебрюх. — Хум! Он сердится!..
— Что? — удивленно моргнул Боец, до того сидевший по правую руку от слепого отца и чистивший ногти крохотным ножичком. — Раб оскорбляет раджу? Чей— то язык здесь действительно лишний… Как считаешь, Карна? Или для начала ограничимся дюжиной плетей? Ради вразумления?
Не дожидаясь ответа, Боец обернулся к кузенам, похожим сейчас на куриц, даже не мокрых — ощипанных и готовых к котлу с кипятком
— Ну что, вы, так жаждавшие славы богатства и власти над всем миром, — вы удовлетворены? Теперь у вас нет никаких забот: царство, богатство, жены… кстати, о женах! Что говорит Закон о супругах рабов? Эй, слуги, приведите-ка сюда Черную Статуэтку — мы желаем взглянуть на наше новое приобретение.
— Желаем! — поддержал брата Бешеный. — И поскорее!
— Остановитесь, царевичи, — попытался вмешаться Видура-Законник, дядя победителей и побежденных. — Ведь Юдхиштхира проиграл царство, братьев и себя, но не дочь Панчалийца!
— Все имущество, принадлежавшее ранее рабу, принадлежит его господину. В том числе и жена, — жестко осадил непрошеного миротворца Карна.
В зал вбежал посыльный слуга и ткнулся лбом в пол.
— Где Статуэтка? — грозно свел брови на переносице Бешеный.
— Царевна… э-э-э… она отказалась признать себя рабыней! И не пошла со мной, сославшись на начало месячных очищений, о сиятельный господин!
— Отказалась? Очищения у нее?! Хорошо же, я сам приволоку сюда эту упрямую ослицу! — И Бешеный, полностью оправдывая свое имя, в ярости выбежал из залы.
Вскоре послышался отчаянный женский визг, и в дверь ворвался торжествующий брат Бойца. Жену
— Ублюдок! — взревел Бхима, насилу удерживаемый более благоразумным Арджуной. (Похоже, Серебряный, в отличие от брата, не очень-то жаловал общую супругу, предпочитая ей свою «отдельную» жену — сестру Черного Баламута, которую «украл» с тайного согласия Кришны.) — Клянусь, что гореть ему в аду, если он не напьется твоей поганой крови, Бешеный!
— Ага, так ОН еще и упырь, — спокойно констатировал Карна, на которого вопли Волчебрюха не произвели особого впечатления.
— Молчи, раб! А то велю тебя оскопить. Ну что, хороша рабынька?! — осведомился Бешеный, отдуваясь.
Представление продолжалось. Надвигалась кульминация. По предварительному сговору выскочек-Пандавов следовало не просто поставить на место — их требовалось унизить настолько, чтобы в будущем и речи не могло быть о претензиях на престол. Впрочем, у сутиного сына на этот счет имелось особое мнение, хорошо известное Совету.
Убить.
Всех.
В бою честном или каком придется.
Чтобы раз и навсегда покончить с зерном мятежа.
Впрочем, Совету и аватаре Опекуна виднее…
— Чего молчите? — не унимался Бешеный. — Как рабынька, спрашиваю?!
— Дешевка, — скривился Карна. — Строптива больно. Ее бы вожжами для пущей сласти… Эй, красавица, разуй уши: все твои мужья — отныне рабы. Старший проиграл все и всех. Предлагаю выход: избери себе нового мужа, одного, как положено по Закону, — и избегнешь рабства.
Черная Статуэтка затравленно озиралась по сторонам. Похоже, она уже склонялась к мысли внять дельному совету, когда взгляд ее встретился со взглядом Бхимы.
«Выбери! — кричали маленькие налитые кровью глазки. — Выбери, сука! И я сверну тебе шею голыми руками, пусть даже вся Свастика встанет на моем пути!»
— Я верна прежним супругам, — тихо произнесла царевна.
— Ну, тогда пошла вон! — провозгласил Бешеный. — Ступай в антахпур, дуреха! Полы вымой или это… ну, ресницы кому накрась! Брысь!
— Погоди, брат! — остановил его Боец. — Может быть, упрямица приглянулась кому-нибудь из наших друзей? Почему бы не сделать доброе дело и не уступить ее тому, кто пожелает? За совершенно символическую плату…
— Он тебе ноги вырвет! Чресла наизнанку! — взревел Бхима.
— Молчи, раб!
— Плетей ему!
— В колодки!
— Да кому такие рабы нужны? Скормить их шакалам!
— Он тебя самого шакалам!..
— Да подари ты эту Черную царице Кунти! Думаю, свекровь обрадуется, — усмехнулс Карна.
Это была условная фраза. В зале нарастал безобразный шум, сыпались угрозы и возмущенные выкрики, пахло дракой — пора было заканчивать балаган. Пандавы смешаны с дерьмом, достаточно. Хотя была б его воля…