"- Черный, без сахара…"
Шрифт:
На него сразу же пахнуло холодным воздухом. Причем настолько, что Тарас поежился, ощущая, как тут же неприятно облепила тело мокрая футболка, еще сильнее холодя кожу. С чего это у нее было так холодно?
– Надя!
– крик вышел глухим, но все равно, гулко разнесся по тихой квартире.
– Надь?!
– Тарас переступил порог, осматриваясь и сразу споткнулся о ее сумку, с которой утром Надя шла на работу.
Значит, она дома. Но почему тогда не отзывается? Хоть бы кричала на него.
– Надя?! Ты где?
– у него под ногами заиграла
Но на звук никто не отреагировал. Тарас ощутил, как ему становится страшно, и по коже идет мороз. И вовсе не от царящего в квартире холода.
Не могла же она сделать что-то глупое? Надя не была такой…
– Надя!?
– он начал лихорадочно хлопать дверьми, проверяя кухню, ванную, залу, и застыл на пороге спальни, увидев ее наконец, неподвижно сидящую на полу, уткнувшись лицом в матрас.
– Надя!
– Тарас подскочил к ней, с колотящимся в горле сердцем.
– Наденька, - он осторожно прикоснулся к ее плечу, вздрогнув от того, насколько мокрой и холодной оказалась на ощупь ткань сарафана.
В этот момент Надя тяжело вздохнула, и заморгала, пытаясь понять голову. Ее взгляд с трудом сфокусировался на Тарасе.
Он выдохнул, испытав такое облегчение, что оказался вынужденным сесть рядом на пол. Ноги подкосились.
Она просто спала. Заснула, очевидно, плакав из-за него. Ее красные глаза, припухшие и затуманенные, заставили Тараса виновато уставиться в пол. Но он все равно был бесконечно счастлив, что она по крайней мере в порядке.
– Что ты тут делаешь?!
– возмущенно и зло посмотрела на него Надя. Но ее голос…
Тарас вздрогнул. Как и она, впрочем. Он звучал слишком хрипло, слишком сипло…
– Убирайся, - опять попыталась проговорить Надя, вдруг закашлявшись, и поежилась, обхватив себя руками, словно старалась согреться.
Тарас, проигнорировав ее слова, напряженно всмотрелся в лицо Надя, замечая то, на что не обратил внимания раньше.
Ее щеки горели румянцем, несмотря на бледность остальной кожи, а глаза… хоть и заплаканные, подозрительно блестели. И не слезы были тому виной.
Глава 15
Ощутив, как нехорошее подозрение закрадывается в душу, Тарас резко приподнялся и, проигнорировав ее недовольные, возмущенные попытки оттолкнуть его - обхватил лицо Нади руками.
Вопреки царящему в комнате холоду, кожа Нади показалась ему ужасно горячей. Просто обжигающей.
– Какого черта, ты сидишь мокрая под кондиционером?!
– он не хотел кричать на нее.
Иисусе! Тарас понимал, что не имел сейчас права так разговаривать. Но… что же она творит?!
– Не ори на меня!
– ответив все так же хрипло, Надя постаралась стряхнуть его ладони. Но у нее не вышло. Даже движения ее рук показались ему вялыми.
– Я тебе не жена, - с горьким смешком скривилась она и сглотнула. Так, словно это простое действие причинило боль ее горлу.
Матерь Божия! Да что
– Иди к той, и кричи на нее сколько хочешь, - добавила Надя, закрыв глаза, будто никак не могла проснуться.
– А меня - оставь в покое, - еле слышно прошептала она. И вздохнула.
А потом опять закашлялась.
Тарас растерялся.
Не потому, что собирался ее слушаться. Нет уж. Он совершенно точно не собирался уходить куда бы то ни было, оставив Надю одну. Просто не знал, что следует сделать в первую очередь - что-то объяснять или уговорить ее лечь в кровать?
Решив, что здоровье важнее, он начал осматривать комнату в поисках чего-то теплого и сухого, во что можно было бы ее укутать.
– Тише, Надя, не говори, - подавив все свои чувства, спокойно произнес он, не позволив ей высвободиться.
– Не надо. Давай снимем эту мокрую одежду и просто уложим тебя под одеяло…, - Тарас попытался заставить ее подняться, одной рукой уже нащупав пульт кондиционера.
– Отпусти меня!
– она сопротивлялась. Вырывалась из его рук, изворачивалась. Но Наде не хватало сил. Пешая прогулка под ливнем, и пережитый стресс - явно не добавили выносливости.
– Почему?!
– вдруг, совсем другим, каким-то жалким, потерянным тоном спросила она, посмотрев ему прямо в глаза.
– За что ты так со мной поступил?!
– в ее голосе сквозила такая боль, такое опустошение, что у него внутри все сжалось от злобы на себя. От ее обиды и боли.
– Я не хотел, Надя, честно, - Тарас крепко прижал Надю к себе, понимая, насколько жалко и глупо звучит подобное оправдание.- Я так боялся, что ты уйдешь. Не хотел потерять тебя, - Тарас выключил охлаждение, отбросив пульт на пол, и нежно коснулся ее лба губами.
Ему никак не удавалось придумать, чем же вытереть ее волосы, как уговорить снять платье, которое еще утром, хохоча, Надя надевала с его помощью.
А она ударила его.
Отчаянно ударила ладонями в грудную клетку Тараса. Один раз. Второй. Третий.
Слабо, он заслуживал более сильных ударов. Но ей, наверное, не хватало сил для этого.
Тарас и не думал сопротивляться или защищаться от ее нападок. Только обнял еще крепче.
– Потерять?
– переспросила Надя.
– А разве ты имел меня?
– надрывно уточнила она, растерев по щекам бегущие слезы.
– Или это я тебя не имела?
– Надя опять попыталась отстраниться, но Тарас держал крепко.
Он готов был дать ей все что угодно, терпеть и обиду, и гнев, и оскорбления. Заслужил каждую толику всего этого. Но не отпустить. Только не это.
– Ты потом к ней шел?
– все с той же злой иронией спросила Надя, уткнувшись в его плечо губами.
– Господи, - вдруг засмеялась она, с нотками истерики в голосе.- Это я веду себя, как ревнивая жена. А ведь любовница не имеет права на претензии, да Тарас? Даже права знать всего не имеет, чтобы самой решать, хочет ли участвовать в таких отношениях.