Черный дождь. Дилогия
Шрифт:
Гастон Жирардо привалился спиной к железной башенке, к которой был пришвартован дирижабль и сказал:
– Я дальше не пойду. Не смогу, – он достал блестящий в отблесках фонарей револьвер, – и живым имперцам я тоже не дамся.
Я присел рядом. Так, где бы в этой панической кутерьме утащить ружье. Или хотя бы пистолет. От надвигающейся крепости мы можем в каких-нибудь оврагах спрятаться. Но уверен на все сто процентов, имперцы высадят сюда десант. Прошерстить остатки лагеря на предмет позабытых в спешке интересностей. Я бы сам так сделал. Может, взять у капитана револьвер и попытаться угрозами пробиться на последний
– Гастон, дай-ка пистолет!
– Нет, – решительно сказал он.
– Давай, давай, еще успеешь себе пулю в башку пустить. Я пойду попробую купить нам билет на этот Хогвартс-экспресс.
Я подошел к люку, в который грузили последних раненых. Рядом стояли два вооруженных ружьями автоматона-пехотинца. Я стоял и думал, к кому бы приставить револьвер, чтобы нас взяли на борт. Это несколько будоражило, но идет все к черту, я из штрафного батальона, мне можно. Автоматоны, как почувствовали неладное, оба повернули головы в мою сторону и внимательно смотрели на меня, не отводя взгляда.
Девятка, поможешь?
– Подойди поближе.
И тут я уловил разговор на повышенных тонах, который в корне поменял мой план. Панический голос кричал: «Где, черт возьми, пилот?! Уже надо взлетать!»
– Тут пилот! – прокричал я внутрь дирижабля.
Из люка высунулся тот самый бравый офицер, который пробирался на дирижабль, распихивая санитаров.
– Почему не в кабине!? Срочно взлетаем!
– Так точно! Бегу! – браво рявкнул я, повернулся к стоящим рядом автоматонам, – Мальчики, вон у опоры сидит мой второй пилот, зовут Гастон, он ранен. Быстро взяли его, загрузили в корабль и стартуем. Выполнять! Быстрее, я сказал!
***
Этот дирижабль был в несколько раз больше, чем даже тот, на котором я летал к Плохой горе с Красными котами. Я врубил расстыковку и малый вперед, когда в кабину вбежали два НПС в рабочих комбинезонах с вопросом:
– А где Франсуа? – удивленно спросили они.
– Я за него, а вы кто такие? – мрачно спросил я.
– Моторист и кочегар.
– А ну, быстро заняли места согласно боевому расписанию! – рявкнул я. Парочка испарилась.
Дирижабль слушался очень тяжело, и на все мои действия реагировал крайне медленно. Какой же он огромный. Вдруг кабину ощутимо тряхнуло.
– Это что там такое? – крикнул я.
– А это нас догоняет «Спокойствие», – мрачно сказал тот самый бравый старший офицер, заходя в кабину, – мы должны убираться отсюда как можно быстрее! Тут на борту генерал-аншеф Шеридан. Вытащи нас, пилот, будет тебе медаль.
Я дернул ручку управления обоими двигателями. Полный вперед. Дирижабль очередной раз тряхнуло, теперь уже посильнее. Интересно, тут есть тяжелое оружие? Воздушный корабль начал разгоняться, но к моему удивлению стал забирать левее. Я повернул штурвал, чтобы выровнять курс, но ничего не произошло, дирижабль все заметнее поворачивал налево. Я крутанул до упора вправо,
Я бросил кабину и со всех ног кинулся назад, в машинное отделение. Все каюты были забиты ранеными разной степени тяжести, врачами, роботами-санитарами и несколькими офицерами, вьющимися над большим толстым стариком с длинными белыми усами и бородкой в богатой, украшенной золотом форме. Это, наверно, тот самый генерал, подумал я. Все с тревогой смотрели в мою сторону, поэтому я прекратил судорожный бег и как можно спокойнее, с невозмутимым лицом, отправился на корму. Еще мне тут паники не хватало.
– Пилот, все в порядке?
– Да, все нормально. Имперцы гадят просто.
Каюту снова жестко тряхнуло. Машинное отделение было разворочено. Одна из стен была вся в дырку, словно дуршлаг. Шрапнелью, что ли, достали. На полу лежал давешний моторист с дебафами «без сознания» и «ранен», кочегар жался в углу и был, похоже, слегка не в себе. Я поглядел на воздушные рули, их заклинило в крайнем левом положении. На системе висела плашка «Повреждение 47%» и кнопка «Ремонт». Я быстрее нажал на нее.
Недостаточный уровень «Инженерии больших машин».
Потыкавшись и не получив никакого результата, я обернулся к кочегару.
– Специальность Инженерия больших машин есть? Отвечай быстрее!
Кочегар только покрутил головой, глядя испуганными глазами на моториста.
– Да жив он, жив, успокойся!
Что же делать? Стараясь не показывать волнения, я вернулся в кабину управления. Оставил правый двигатель на максимальной мощности, а у левого начал ее снижать. Дирижабль стало разворачивать сильнее. Черт! Левый на максимум, а правый на малый назад. Судно перестало забирать влево и курс выровнялся. Да! Подняв глаза, я увидел, что наш дирижабль уже сделал разворот и сейчас летит ровно в сторону имперской воздушной крепости «Спокойствие». Крепость уже нависла над нами. Я запаниковал, что делать? Полный вперед? Полный назад? Продолжить поворачивать налево? Снижаться? Одно из орудий крепости выстрелило, и я с обреченностью увидел, как в сторону нашего дирижабля летит огромный гарпун с железной цепью.
***
Допрашивали меня в одной из многих кают «Спокойствия», прямо после того, как на притянутый дирижабль высадилась абордажная команда. Комната была небольшой, без окон и иллюминаторов. На меня надели наручники, и приковали их к специальному стулу. За столом сидел невысокий чиновник в серой униформе, от него неприятно пахло луком. Он поглядывал на меня презрительно и двумя пальцами стучал по огромной печатной машинке, больше похожей на кассовый аппарат, периодически прокручивая большую бронзовую ручку.
– Имя?
– Серый Пароволк, – обреченно сказал я. Мой класс изменился на «военнопленный», и я гадал, какие штрафы за это на меня повесят по окончании сценария.
– Часть, в которой служите?
– Пятый штрафной батальон Города Сов.
– Чудесно. Место рождения?
– Эйзенберг, – я остановился и расширил глаза. Блин! Зачем я это рассказываю, на меня же назначена награда в Железной Империи. Надо было соврать что-нибудь.
Чиновник с удивлением посмотрел на меня, ничего не печатая, спросил: