Черный дракон Араона
Шрифт:
Глава 8. Во власти битвы
Орк добрался до меня в одно мгновение, а та секира, что секундой ранее чуть не снесла мне пол лица, уже была в его руках. Против этого противника сходиться в ближнем бою было бы величайшей глупостью. Как воин он сильнее меня — это бесспорно. Но вот как маг я умею смертельно удивлять.
Скольжением спиной назад я разрываю дистанцию и с обеих рук выпускаю сразу с десяток небольших черных шариков. Внутри рубашки из чистой тьмы до сантиметровой точки сжато пламя, а само плетение накрепко привязано к ауре орка.
Попытка достучаться до Азакара заранее обречена
Прочие рефлексии на тему «а вдруг?» канули в лету, как только эфир взорвался сотней обезумевших духов. Шары магии схлопнулись, будто бы их и не было, а пласт реальности буквально перестал существовать, перенося нас куда-то на другой слой. Краски мира потеряли свою яркость и погрузили окружающее пространство в безликую серость. Вокруг не было школьной арены, как не было и тела Лароу с Ниикой. Привычное ощущение энергий кануло в лето, а ему на смену пришло до селе незнакомое пьянящее чувство чистой маны. Здесь не было той бессвязной мешанины энергий различных видов — лишь море чистой, изначальной энергии. И мне бы обрадоваться этому, но нет, орк не зря вытащил меня именно сюда. Всю его фигуру принизывали потоки, наполняя тело силой, а глаза превращая в бездонные блюдца космоса. Тело простого смертного не способно излучать такую мощь, пусть это и тело виртуоза, избранного духами. Да и духи здесь какие-то неправильные — исходящие дикой злобой и ненормальной всепоглощающей яростью.
Все эти мысли пронеслись столь же быстро, сколь медлил орк. Мгновение и вокруг меня собирается сфера защиты, чтобы тут же принять на себя удар чудовищной силы. Орк метнул в меня кристаллический шип, который я не смог привязать ни к какому магическому направлению. Просто энергия, спрессованная грубой силой до определенной формы. Следом та самая секира словно бы треснула пополам, а в руках Азакара оказалось два однолезвийных топора, чьи лезвия испускали багровый туман.
— Азакар! — рявкнул я, просто для того чтобы увидеть его реакцию.
Тот замер на месте, но после захохотал каким-то диким и безумно пугающим хохотом.
— Азакара здесь больше нет! — взрыкнул он. — Есть только я — ГурХарРог!
А вот теперь мне поплохело особенно сильно.
Божественные аватары бывают двух видов: добровольное согласие разумного на использование богом своего тела, и насильственный захват. Если в первом случае после выполнения определенной миссии боги, как это обычно бывает, оставляют захваченное тело, то вот во втором шанс на сохранение тела ничтожно мал. Если честно — его нет вообще.
— Жаль, — бросил я тихо.
Мысли перестроились в другую плоскость. Теперь мне важно лишь тело Азакара, его разум, мысли и аура уже ничто. Там внутри больше нет души моего друга, там только мощь враждебного бога.
Скиф!
Но Азакар избранный духами своих предков, а значит, есть ничтожный шанс, что его душа, если она не уничтожена, сможет найти путь назад.
— Ты определенно поехал кукухой! — закричала в голове Кейт. — Не сдерживай себя! Иначе проиграешь!
— Спасибо, что веришь в меня! — коротко усмехнся я и сорвался вперед.
Здесь я не испытывал недостатка в манне, как, впрочем, и аватар. Более того он не зря вытащил меня именно сюда, здесь его вотчина и все эти призраки порождения религии зеленых орков и непосредственно их бога. Если серые
Аватар не дал мне много времени на размышления. Секунда и сонмы призрачных тел несутся в мою сторону, а орк стоит на месте, с легкой полуулыбкой на клыкастой харе.
Нельзя недооценивать противников, ну никак нельзя.
Вокруг меня за одно мгновение вырос восьмиметровый огненный вихрь, пламя в котором пронизывали росчерки фиолетовых молний. Духи сгорали в нем подобно мотылькам в пламене костра, но всё равно летели в мою сторону, ведомые злой волей своего бога. Тот, по всей видимости, тоже что-то готовил. Ибо я видел, как к нему стягиваются массивные потоки энергии и образуют вокруг что-то наподобие моего смерча, только состоящего из чистой энергии.
Я тоже не ограничился одним лишь плетением. Привычка всегда иметь свернутую магию, готовую к мгновенной активации выручила и здесь. Огненный смерч с оглушающим ревом свернулся в огромное копье, и понесся в аватара. Следом за моей спиной начали прорисовываться огромные пятиметровые огненные мечи, и жар от них горячим ветром разносился по округе. Орк на это лишь презрительно усмехнулся и рванул в мою сторону, покрывая тело золотистой дымкой.
— Ну-ну, урод, ждет тебя сюрприз, — прошипел я сквозь сжатые зубы.
Понятное дело, что аватара не пронять простыми стихийными атаками. Хотя, возможно, высокоуровневые плетения, именно не комбинированной основы и способны, но я пока до них не дорос. А значит, работать будем с тем, в чем я силен.
В этот раз плетение огненных мечей имело совершенно иную структуру. Обычно я сжимал пламя тьмой, сейчас же — наоборот. Огонь лишь выбрал форму мечей, тогда как на самом деле служил этакой тюрьмой для бурлящей тьмы, доверху напитанной моей кровью. Два коротких слова и полыхания огня будто бы замирает, а после и вовсе стекленеет в обездвиженной форме. Сразу за этим я выкинул вверх несколько закольцованных молний порядка, чьи контуры усилил отголоском высшей магии. Вокруг точек напряженности этих плетений сжались более мелкие, но от этого не более слабые плетения. Вверх от меня унеслись сверкающие белизной круги, каждое вращение которых с каждой секундой лишь набирало обороты.
В этот момент орк как раз сделал свой ход. Он размазался в воздухе, рванув ко мне, а сгустки силы растянулись позади шлейфом, превращая клыкастую фигуру в подобие торпеды.
Ну да, что еще можно ожидать от подобного божества. Лишь действие грубой силой, напролом.
Пласт призраков тоже пришел в движение. За всем этим я наблюдал, пожалуй, ускорившись сверх своих возможностей.
Достигнув высоты в тридцать метров, молниевые диски порядка с сухим треском вспыхнули, а после волна света разнеслась по округе. Я успел уловить момент, когда начали вспыхивать полупрозрачные силуэты и трещинами пошел слой реальности. Дальше, в самый последний момент я скольжением ухожу от яростного удара орка и направляю на него огненные мечи. Без какого-либо звука, ибо после разорвавшихся дисков мир словно потерял свойство шуметь, пламенные росчерки понеслись в орка. Тот мгновенно уплотнил перед собой слой маны, но меч не имел физического воплощения. Два слова мертвого языка перенесли свойство магии на более глубокий слой, который настроен на повреждении ауры, а не тела.