Черный феникс. Академия Хилт
Шрифт:
«Марина, возьми себя в руки, – попросил феникс, – сейчас начнется самая трудная часть».
«Самая трудная? А до этого мы что, цветочки собирали?»
Но огрызнулась вяло. И сосредоточилась на том, чтобы завершить начатое. Теперь кровь вливать буду я, как и магию. Насколько помню из объяснений мамы – закрепление ритуала, оно же завершение, будет болезненным для всех участников.
Такое впечатление, что в этом мире все через боль делается.
Я вздохнула, сконцентрировалась, попыталась абстрагироваться от странной близости
«Не отвлекайся, помощи от Марса уже не будет».
«Кстати, а где он?»
«Еще не оправился после удара, – вздохнул феникс, – он пытался нас спасти, но члены комиссии ему помешали. Сильный залп света – это совсем не игрушки…»
Смутно вспомнилось что-то такое, кажется, да, была и вспышка, и попытка прорваться к нам… Я тряхнула головой – потом, я подумаю об этом потом. Главное, что жива, со всем остальным можно будет справиться.
Я обвела взглядом своих притихших «подопечных», заметила, что Ламея, хоть ей и далось это с трудом, все же поднялась на ноги и смотрела на меня так преданно-преданно, что я на миг устыдилась.
И чего на меня так смотреть? Спасла-то в итоге не я, а вон тот красавчик, который зачем-то мне плечи поглаживает…
«Он тебе магию передает», – фыркнул феникс.
«А я-то размечталась», – хмыкнула ему в ответ.
Удивительно, но я наконец-то перестала чувствовать себя желе. Энергия бурлила во мне, тьма вырывалась клубами, дразнила и била ключом…
«Его магия», – опять прокомментировал феникс.
«Феня, ты мне мешаешь…»
«Как ты сказала?»
«Феня, – повторила. – Ласково от слова феникс».
«Феня…» – зачарованно повторил иллами.
«Фенечка», – хмыкнула я.
«Значит, девушка…»
«Кто?»
«Я. Буду».
«Нет! – тут же возмутилась я, отвлекшись от раны, которую нанесла своей ладони. – Для меня ты – однозначно мальчик».
«А имя женское даешь…»
«Да не давала я тебе имени, – отмахнулась от него, – сказала же, что сократила от названия твоего вида».
А дальше мне стало вообще не до разговоров. Черная воронка клубилась у моих ног, разрастаясь, становясь настоящим ураганом, грозящим разрушить все и всех.
– Мамочки… – прошептала я.
– Не бойтесь, это ваша магия, – прошептал незнакомец мне на ухо. Надо же, какой вежливый стал. И снисходительно так пояснил: – Формулу, леди.
Формулу… формулу… А какую формулу?!
– Вы не учили? – Не знаю, как мужчина понял. Моего лица он не видел. – Значит, будет дольше. Что ж, завершайте.
Завершайте! Надо же! Разрешение дал!
Я разжала кулак, с которого продолжала капать моя кровь, тем самым прекратив щедро окроплять ею песок.
Так, теперь закрыть глаза, призвать магию, которой и так столько кругом, хоть маслом режь, и отдать приказ о привязке.
У
И знаки, которые медленно, одни за другим, проявлялись над их головами. Кажется, все идет так, как и должно. Знаки одинаковые, мама говорила о них. Непонятная крокозябла, нечто среднее между китайским иероглифом и арабскими цифрами.
Кстати, а вот больно мне не было. Разве что рана на ладони щипала…
«Он на себя перетягивает, Марина…»
«Что?»
«Потом, – фыркнул иллами. – Продолжай».
Я и продолжила, каждую крокозяблу окутала своей магией. Как только мой туман касался знака, тот вспыхивал чернотой и пропадал. И только с близнецами вышла совсем другая история.
Во-первых, я с чего-то решила, что с ними нужно все делать одновременно. То есть их знаки над головами покрывать моей магией одновременно, а не по очереди. Что я и сделала.
Во-вторых, их знаки вспыхнули не черным светом, а алым всполохом и пропадать не собирались.
– Надо же, – прокомментировал над моим ухом незнакомец и теснее прижался ко мне. – Не один, а два главы рода. Мужчина и женщина, как интересно.
– Что?
– Не отвлекайтесь, леди, – раздраженно отмахнулся он от меня.
Смотрите, какой нервный!
Впрочем, его объяснения не потребовались. И так понятно, что отличились близнецы – значит именно они следующие, кто займет почетную должность главы рода. По мне, так справедливо. Я видела их чувства и помыслы, они преданны роду, как ни один из сыновей отца. И это даже круто, что не только мужчина будет верховодить, кто как не женщина лучше всего поймет чувства и желания, а также страхи и надежды другой женщины?
Главное – не допустить того, чтобы Марс накинул на них свою удавку. Все же эти родственнички мне третья плетень у забора. В общем, очень дальняя родня. И изначально Марс ими не занимался, по идее, у меня есть шанс вклиниться между ними. Нет, свою политику я проводить не собиралась. Но… я вдруг отчетливо поняла, что мне жить здесь. И на Землю меня уже никто не вернет. А значит, как минимум враждовать нам точно нельзя. А еще лучше – подружиться.
С этим у меня, если честно, туго. Я не умела заводить друзей и никогда в них не нуждалась. Сытый голодного не поймет.
Медленно, но верно оставшиеся метки или знаки, не знаю, как их еще назвать, проявлялись над остальными участниками ритуала. Вот и дошло дело до последней и самой проблемной – Ламеи.
И вот тут-то нас всех тряхнуло. В прямом смысле этого слова. Земля задрожала, скрылась луна, и все пространство вокруг погрузилось во тьму. Я не могла с собой ничего сделать испугалась так, как, наверное, ни разу до этого не пугалась.
Неизвестность всегда пугает больше, чем самый лютый ужастик.
– Что происходит? – хрипло спросила я.