Черный Ферзь
Шрифт:
Сворден пригнул Флекиг к палубе. Девушка билась и вырывалась, но он крепко держал ее, сам пытаясь разглядеть в кровавом мраке то, что ее испугало.
Пелена послушно отступала, обнажая дно реальности, усеянное бледными завитушками, похожими на моллюсков без раковин. Огромные головы, крошечные конечности, теребящие обрывки пуповин, — скопище нерожденных созданий, что возятся в вязкой грязи колонией червей в гниющей ране.
Шлеп! Шлеп! Голые ступни безжалостно ступают по моллюскам, превращая их в слизь. Руки, достающие почти до палубы, загребают
— Колокольчик, — шепчет Флекиг. — Колокольчик.
Останавливается. Замирает. В какой-то нечеловеческой и оттого неудобной позе — отвернув левое плечо назад, выставив правую ногу, скособочившись так, что под кожей протянулись и напряглись жилы, удерживая тело от падения. Отчетливо проступили раны, будто тело сначала разбили на множество кусков, а затем неряшливо склеили.
Флекиг тянет к нему руки. Пытается ползти, но Сворден крепко держит ее.
— Колокольчик…
Пахнет стылой зимой и безлюдным пространством — таким огромным, что готово вместить любых странников, принять в ледяные объятия, только бы обрести тех, кто готов созерцать вечный пейзаж с пустынным берегом и ледяной горой, похожей на зуб.
— Я виновата, — всхлипывает Флекиг. — Ужасно виновата. Грязная. Уродливая. Гнилая.
Сворден опустился на колени и прижал ее к себе.
— Сворден, — донесся шепот из-за спины. — Сворден.
Он обернулся и увидел Патрона.
— Где Кронштейн?
Патрон неопределенно покачал головой. Перехватил поудобнее огнемет.
Сворден потряс Флекиг за плечо. Палуба опустела — ни зародышей, ни чудовищ. Лишь ставшая привычной картина полуразрушенного дасбута.
— Грязная… Уродливая…
Патрон осмотрел раструб огнемета, осторожно снял пальцем капельку напалма, растер, понюхал.
— Здесь, — показал Сворден. — Режь здесь.
Патрон поплевал на ладони:
— Посторонись! — перехватил наконечник поудобнее, прижав его к животу, оскалился.
Из раструбы потянулась блестящая ниточка слюны — огнемет предвкушал пиршество. Щелкнуло зажигание, и ослепительное жало вонзилось в бортовую перегородку. Во все стороны брызнул расплав. По краям растущей дыры вспыхнуло пламя и начало расползаться по панелям и коробам дымными ручейками.
Взвыла сирена. Разошлись отверстия автоматического пожаротушения, и вязкая пена потекла прямо на Патрона, чья одежда уже потрескивала от высокой температуры. Огнеметчик расхохотался.
— Сиди здесь, — Сворден отпустил Флекиг и встал. Закрывая лицо от жара, протиснулся между хохочущим Патроном и переборкой и пробрался в отсек, откуда появился огнеметчик.
Это оказался пост главного энергетика. Почти все пространство отсека занимал планшет электроснабжения с многочисленными переключателями, вокруг которого теснились шкафы управления
Кожа с пальцев и ладони почти вся сошла — отслоилась струпьями, обнажив мышцы. В мешанине глубоких ран нечто шевелилось — множество тонких, витых нитей, отчего казалось будто рука механика живет отдельной от тела жизнью.
— Помоги наложить жгут, — попросил Кронштейн и показал ножом, что сжимал в здоровой руке, где. — Зараза…
Сворден кортиком взрезал рукав куртки механика и туго перемотал запястье.
— Всем свободным от вахты перейти в зону кубриков! Вахтенной смене стоять согласно курсовой задаче «три»! — прохрипел Кронштейн. — Давай!
Сворден перехватил покрепче поврежденную руку механика и одним ударом отсек ладонь. Кишащий червями кусок мяса упал на палубу. Обрубок кровоточил, и Сворден обмотал его бинтами. Получилась толстая культя.
За время ампутации ни один мускул не дрогнул на лице механика. Он безучастно смотрел за действиями Свордена, и даже привычный болт в уголке рта торчал неподвижно.
Запнув обрубок под планшет, Сворден помог Кронштейну подняться.
— Идти можешь?
— Пожар в третьем отсеке, — пробормотал Кронштейн. — Спасательному расчету локализовать место возгорания!
Патрон утирал пот, рассматривая проплавленную дыру. Противопожарная пена пузырилась на ее раскаленных краях. Отсек заполнился оглушительным треском остывающей металлокерамики.
— Раз! — сказал Патрон и осторожно подул на наконечник огнемета.
Сворден заглянул в получившийся проход, но ничего необычного не заметил — все те же металлические коридоры еще одного топляка. Тем временем Флекиг достала из аварийного рундука раздвижные сходни. Они с Патроном закрепили секции и протиснули их в дыру.
— Боевому расчету прекратить борьбу за живучесть и покинуть дасбут! — скомандовал заплетающимся языком Кронштейн. Болт выпал у него изо рта и закатился в отверстие дренажа.
Сворден подергал сходни. Они почти не нагрелись, однако от дыры продолжал накатывать такой жар, что даже в холодном отсеке от него перехватывало дыхание.
Прикрывая лицо, Сворден быстро пробежал сквозь отверстие и осмотрелся. Оглянулся и помахал сидевшему на корточках Патрону. Тот помог взобраться на сходни Кронштейну, а затем Флекиг.
Слой ржавчины покрывал все металлические поверхности топляка. Пластиковые панели покоробились и местами осыпались. Аварийный свет еле пробивался через плотные клубы пыли, которая сыпалась из щелей пожаротушения. Внутренний корпус отслаивался струпьями, обнажая ребра шпангоутов.
— Ну и древность! — высказался Патрон.
— Нужно рвать отсюда, — поежилась Флекиг. — Здесь мертвяками воняет. Да, Башка?
— Это от нас воняет, чучело, — Кронштейн нянчил культю.
Сворден принюхался. Попахивало и впрямь чем-то непривычным — смутно знакомым и беспокоящим, как мучительное воспоминание, не до конца утопленное в омуте забвения.