Черный клан
Шрифт:
Войдя в квартиру, я тут же зашел в ванную: вымыть руки и понаблюдать за ходом превращения, выискивая новые свидетельства трансформации. В последние дни это уже стало доброй традицией.
Принципиально за сегодняшний день ничего не изменилось. По крайней мере внешне. А вот внутренне… Вспомнив о бабке, я плюнул в раковину. Там зашипело. О химическом составе слюны не хотелось даже задумываться.
Домовые больше не появлялись. И неудивительно. Но обидно. Я бы им нашел применение.
Я задумчиво провел рукой по лицу. Кажется, когти стали подлиннее, или я выдаю желаемое за действительное?
«Точно
Да и правая, человеческая, сторона лица стала как-то жестче. Рот, и прежде довольно узкий, сжался в щель. А серый человеческий глаз по выражению ничем не отличался от звериного желтого.
Я улыбнулся зеркалу кошмарной улыбкой акулы-людоеда. Какие клыки, блин, какие роскошные клыки! Да встреть я месяц назад на темной улице человека с такой мордой — умер бы от страха на месте! Даже вспоминать смешно, как я целую ночь не мог уснуть всего лишь из-за одного змеиного глаза. Теперь же то, что отражалось в зеркале, вообще слабо напоминало лицо. И я был этим даже доволен. Лицо принадлежало другому существу — слабому, жалкому. Не нашедшему себя в жизни. Ждущему какого-то неопределенного чуда… А тот, кто смотрел на меня из темного стекла, — он не тратил времени на ожидание. Он не рефлексировал и вообще не думал. Просто брал, что хотел.
Руки я вымыть так и забыл. Постоял полчасика перед зеркалом, любуясь собой и думая о дочке, потом отправился спать. Несмотря ни на что, день удался.
Глава 24
Новое гнездо
Утром меня спозаранку разбудило солнце. Ослепительные лучи били в окно даже не по-весеннему, а по-летнему. Гладкий паркет, на котором я спал, нагрелся так, что почти обжигал кожу. В форточку задувал легкий ветерок, над крышами ярко голубело чистое небо. Я вскочил на ноги и с хрустом потянулся, чувствуя себя медведем, пробудившимся от зимней спячки. Доел последние остатки бабкиной стряпни — эх, опять переходить на пельмени и заморозки! — и, несмотря на это печальное обстоятельство, в отличном настроении отправился на работу.
На улице по всем фронтам наступала весна. Вкусно и разнообразно пахло прогретой пылью и жирной теплой грязью. В воздухе с жужжанием носились мухи. Воробьи в кустах хором пищали как бешеные. Я уже так привык к холодам и сырости, что только сейчас осознал — до майских-то осталась всего неделя!
На черемухе уже раскрылись листья, на всех деревьях проклевывались почки. Распихивая прелые листья, наперегонки с сорняками лезла на свет трава. Все перло из-под земли, жадно впитывая энергию солнца. И я чувствовал в себе тот же порыв — вверх, к небу! Хотелось взлететь и окунуться в жаркое сияние…
Огромное здание НИИ темным массивом поднималось над призрачной зеленью лип и тополей. Все-таки до чего солидно строили в советские времена! Даже недавно возведенный неподалеку бизнес-центр, весь из себя зеркально-хромовый, его не переплюнул. Я поймал себя на том, что снова, как мальчишка, воображаю себя рыцарем, а НИИ — крепостью. Замком, пожалованным
Высота подходящая… Первый этаж облицован камнем — отлично. Второй этаж — никуда не годятся окна. В такие окна вертолет влетит! Или дракон — откуда в рыцарские времена вертолеты! Хорошо хоть они забраны решетками. Надо будет совсем заложить их. Подвалы для припасов… Источник питьевой воды… Тайные выходы… Все это надо будет проверить лично.
Все подходы и подлеты со стороны Невы просматриваются превосходно, а вот со стороны улицы обзор перекрывают деревья. Делаем пометку: деревья вырвать с корнем и укрепить ими ворота или, для скорости, просто поджечь…
И вообще, зачистить окрестности. Вот эти дома стоят слишком близко. Устроить полосу отчуждения этак в километр шириной. А вот тут — вместо никому не нужной парковки — выкопать ров.
Ограда слабовата, ворота вообще держатся на соплях, надо будет навесить другие.
А лучше вообще их забаррикадировать вырванными с корнем деревьями, потому что мне ворота не нужны…
Продолжая увлеченно строить планы, я миновал проходную и поднялся по главной лестнице на третий этаж, высоко неся голову. Народ на меня поглядывал как-то странно. Я бы так сказал — без должного почтения. С которым воспитанная челядь должна встречать хозяина.
— Приветствую вас, ничтожные смертные! Склонитесь перед своим лордом! — дурашливо поздоровался я с тетками, заходя в свой отдел.
Здорового ответного хихиканья почему-то не раздалось. Кто-то промолчал, кто-то растерянно поздоровался. Большинство же таращились на меня, словно увидели в первый раз. Вглядывались, морщась, затуманенными глазами, будто силясь узнать нечто смутно знакомое. Так на меня раньше, до больницы, смотрела соседская бабка…
— Леша, там тебя вызывали… — раздался робкий голос.
Я обернулся.
— Кто?
Сотрудница — черт побери! — смотрела на меня с откровенным страхом! Будто и в самом деле была ничтожной смертной!
— Самазвонила уже три раза, чтобы зашел к ней сразу, как появишься, — словно извиняясь, сказала она.
— Понятно!
В том же отличном настроении я простодушно отправился на второй этаж и без всяких задних мыслей вошел в кабинет непосредственного начальства.
Дверь захлопнулась за моей спиной.
Одного взгляда хватило, чтобы лично для меня солнечный день обернулся грозовой ночью.
Меня здесь уже ждали.
За столом в центре, пытаясь сохранять остатки достоинства, с сердитым и растерянным видом восседала начальница. На экране компьютера перед ней предательски зеленело поле с разложенным пасьянсом. По обе стороны стола, глядя на меня, расположились двое ментов. Третий, впустив меня внутрь, непринужденным движением встал у двери.
Я быстро оглянулся. Мент, перегораживавший дверь, был сам с эту дверь габаритами.