Черный князь
Шрифт:
Матис со стоном поднялся, кряхтя старым дедом, собрал комом свою одежду и враскорячку потопал в душ. Раб возжелал мыться вместе с воинами? Его тут же остановили и легким пинком выставили за дверь.
— У него могут быть проблемы с позвоночником? — встревожился Максим.
— Разумеется, — безразлично ответил Норманн, — ударил бы в крестец, тогда сразу пришлось бы уложить в ортопедическую кровать.
— Не жалко?
— Наука вам всем, зачем человека подставили? Лень замучила?
— При чем здесь лень? — не понял профессор.
—
— Не только монголов, половцам тоже достанется по самое ай-яй-яй, — усмехнулся Максим. — В междуречье Тигра и Евфрата вообще всех поголовно уничтожат. В Багдаде сложат пирамиду из ста тысяч голов.
— За что он их так возненавидел?
— Это казнь за убийство имама всех мусульман, — пояснил профессор.
Весь народ под топор палача! Крутые нравы! Прапрапрадедушка радовался добыче в десяток коз, а наследникам за это снесли башку!
— Что у тебя за информация о степняках? — поежившись, спросил Норманн.
— Тебе придется с ними повоевать.
— Ну и что? Все разом не навалятся, атабек Атсиз Тутуш со своей армией уже в пути на Азов.
— Ты хоть имеешь представление о тактике и вооружении степняков? — вкрадчиво спросил Максим.
— Судя по загадочному выражению твоего лица, меня ожидает большой сюрприз, — усмехнулся Норманн.
— И не один. Для начала расскажи о своих представлениях, — предложил профессор.
— Проверка на вшивость? Луки должны быть охотничьими с дальностью выстрела не более двухсот метров, и еще всякие там сабли с пиками.
— Для начала ты должен понять, что степной пастух изначально стоит на более низкой ступени развития, чем землепашец. — Максим снова перешел на менторский тон.
— Чего ты ко мне пристаешь, а? В музеях нет практически ничего о жизни степняков.
— Смотря в каких, — с загадочным видом заявил профессор. — В Польше и Венгрии очень богатые экспозиции, кое-что есть в Южной Белоруссии.
— Намекаешь на регион основных набегов? — поморщился Норманн. — Лучше сразу переходи к теме.
— Можно перейти к делу, — не стал спорить Максим. — Так вот, рядовой кочевник жил практически без оружия, а большинство шли безлошадными.
— Как так! Они кого пасли? Кроликов, что ли?
— Вообще-то овец, — с довольным видом засмеялся профессор, — я специально уточнял. Половина семей вообще не имела скота. Если не веришь, сам спроси персидских или китайских послов.
— Зачем? Проще поинтересоваться у новгородских всезнаек, — недовольно ответил Норманн. Снова прокол, да еще какой! Он собрался строить в Нижнем Поволжье две крепости и не удосужился даже поинтересоваться жизнью и бытом своих воинственных соседей. Или воинственность — такой же стереотип, как миллионные табуны лошадей?
— Персы провели тщательную разведку. В улусе Нагая менее пятидесяти тысяч человек и двадцати тысяч лошадей.
— Вот видишь! — оживился
— Ты как-то однобоко считаешь, — ехидно заметил Максим. — Среди лошадок тоже есть мамаши с детишками и племенные производители. И не забывай о частной собственности, никто просто так не даст соседу своего коня.
Веский довод, не поспоришь, вместе с тем как-то непривычно, степняки всегда ассоциировались с лихими конными атаками. Или это всего лишь привычный литературный штамп?
— Погоди, — спохватился Норманн, — по-твоему, половина кочевников не имела скотины. За счет чего они тогда жили?
Ударив себя по коленям, Максим захохотал, а отсмеявшись, участливо спросил:
— У тебя с головой нет проблем? Я же тебе только что сказал, что кочевники разводят овец и коз! Овцы и козы более устойчивы к различным заболеваниям и неприхотливы в бескормицу.
— Ты о козах не говорил!
Нет, ну действительно, как можно думать о каких-то козлах и баранах, если во всех фильмах и книгах злобные кочевники со свистом налетают на русские деревни, насилуют, грабят и уводят в плен. А тут что? Для начала, в лесостепной зоне спокойно живут-поживают мордвины, которых никто никогда не грабил, не насиловал и тысячами не уводил в плен. Ленивые кочевники вместо того, чтобы нападать на Русь, предпочитали кормиться с близких соседей и совершали рейды на Польшу и Венгрию. Их можно понять: конному до Рязани более месяца в одну сторону, пеший дойдет до Богуслава за полторы недели. А если пограбить черниговцев, что живут практически под боком?
До Норманна наконец дошел смысл затеянного Максимом разговора, ему всего лишь втолковывали реалии жизни кочевников и их возможности на случай боевого столкновения. Итак, самая боевитая и многочисленная Ногайская орда способна выставить пять тысяч воинов, половина из которых будут пешими. При этом атабек Атсиз Тутуш заранее предупредил, что не собирается идти на Астрахань. Отсюда вывод: улус Тохта слабее и не дружит с ногайцами, иначе персы не рискнули бы сунуться меж двух огней. Одно хорошо, атабек не задумал подставы, иначе посольство умолчало бы о пятитысячной армии, для четырнадцатого века это очень серьезные силы. Норманн невольно улыбнулся, на самом деле он ожидал обнаружить более многочисленную армию степняков.
— Что ты собирался рассказать про оружие? — спросил он.
— Плетеные щиты и топорики по типу туристических, — ответил Максим.
Профессор всегда давал правдивую информацию, но армия с детскими топориками и плетеными щитами — это перебор.
— Послушай, у меня нет причин не верить твоим словам, но ты говоришь о небоеспособной армии.
— Не спеши с выводами, — улыбнулся профессор, — о тактике я скажу немного погодя, а пока прими к сведению эту информацию. Кстати, ты много собрал оружия в юртах, когда грабил стойбища?